— Ты меня заинтриговал, — соврал Иван. Лично ему было все равно, как именно они намерены сейчас выбираться из здания, будь то крыша, подземный тоннель или даже центральный вход. Артему удалось уже отсюда улизнуть один раз, и он уверен, что получится и во второй, а это значит, что все нормально.
До города, конечно, потом далековато будет, но можно попробовать поймать попутку, или же еще что-нибудь придумать. Основную опасность для них сейчас представлял как раз ближайший фрагмент их пути по психушке, наверняка полной охранников с шоковыми дубинками или чем пострашнее. Не успели они подойти к окну, как из-за угла медленно выполз местный охранник, переваливаясь с ноги на ногу и жуя должно быть очень вкусный кусок пирога. Его белая одежда уже была заляпана лиловой начинкой в районе подбородка. Он поднес в очередной раз пирог ко рту и тут заметил двоих беглецов, невесть как выбравшихся из своих камер. Он встал как вкопанный, не донеся пирог до рта, и какое-то время тупо смотрел на них. Иван тоже было сначала замер мышью, увидавшей перед собой вдруг кота, но, в отличие от охранника, уже был готов к подобной встрече благодаря предупреждениям Артема.
Рослый землянин пулей сорвался с места и, прежде чем толстяк-охранник успел сказать хоть что-то, буквально снес того, впечатав в стену возле окна. Затем, не дав очухаться своему противнику, Иван схватил его голову и приложил с размаха к стене. И еще раз, на всякий случай. Охранник закатил глаза и обмяк, упав прямо на свою же руку с пирогом. Суррогат, все это время стоявший позади, равнодушно подошел к поверженному толстяку и присел, пощупав на жирной шее пульс.
— Живой, — скрипнул его голос. — Брат, осторожнее в следующий раз, мы же не убийцы. Ты ему мог череп проломить.
— Постараюсь, — холодно ответил Иван. Ему не понравился тот факт, что этот робот отчитал его за чрезмерную жестокость. Ведь если бы Иван этого не сделал бы быстро, то толстяк наверняка успел бы вызвать подмогу, и тогда сбежать бы уже никуда не получилось. Суррогат отошел от охранника, вернулся к ближайшей двери в карцер.
— Тащи его сюда, выиграем немного времени, — сказал он, открывая дверь Иван послушно взял толстяка за ноги и потащил по полу в карцер, по пути оставляя скользкие следы лиловой начинки и маленьких кусочков самого пирога — толстяк работал не хуже катка, раздавливая свой перекус до плоского состояния. После этого робот наугад потыкал по кодовому замку, запирая дверь.
— Так они заметят его не сразу, у нас будет немного больше времени, — пояснил Артем. Иван скептически оглядел разводы на полу.
— Все равно заметно, что что-то здесь не так. Но полы мыть я им не собираюсь.
— Идем, брат, здесь недалеко. Они свернули за угол и пошли по длинному коридору, щедро освещавшемуся местной луной через многочисленные большие окна с одной из сторон. По другую сторону располагались пустовавшие сейчас кабинеты различных врачей. Иван ради любопытства прочитал парочку старомодных табличек, но ничего интересного не заметил. Начальники отделов, врачи, санитары, обслуживающий персонал. Вот за зарешеченным окном вид был гораздо интересней: большой двор без забора, пустующая стоянка автомобилей, сразу лес, сначала «грязный», с кучей кустарников и мелких деревьев, но быстро переходящий в сосновую рощу. Иван пригляделся получше — это, конечно же, были не сосны, но очень похожие на них деревья. Немного ниже, с синеватым оттенком листвой, слегка светящейся в темноте, на самой макушке прямого как столб ствола.
— Майлз, где ты там, ублюдок жирный? — вдруг раздалось с конца коридора, там, где была лестница. — Опять весь пол засрал своим долбаным пирогом! Спрятаться было совершенно негде, все двери заперты, возвратиться назад они бы не успели, поэтому, коротко переглянувшись, побежали навстречу поднимающемуся по лестнице человеку. Им оказалась местная уборщица, худая некрасивая женщина лет сорока, тащившая наполненное мыльной водой ведро со шваброй. Не заметить двух бегущих мужиков, у одного из которых лысина блестела всякий раз, как только на нее попадал лунный свет, и второго, здорового блондина, своими плечами заслонявшего половину коридора, было просто нереально. И, в отличие от того же Майлза, которого они только что заперли в карцере, она не впала в ступор.
— ТРЕВОГА!!! — женщина завопила так громко, что у Ивана, все еще бегущего в нескольких метрах от нее, заложило уши от пронзительного визга. Она бросила ведро, разлив всю воду по лестнице, и схватила швабру на манер боевого шеста, серьезно приготовившись к обороне. Суррогат оказался возле нее первым, слизняком проскочив под размахиваемой шваброй, но вот Иван тупо не успел нагнуться и в результате хорошенько получил в челюсть. Он отшатнулся назад, а уборщица тем временем развернулась и со всей дури ударила своим оружием по спине робота. От удара тот чуть присел, запутался в ступеньках и пролетел оставшееся расстояние, врезавшись головой в стену. Землянин очухался, но от следующего удара не успел увернуться — женщина была явно не глупая, и била в самое уязвимое место — в пах. Иван успел лишь чуть-чуть повернуться, и благодаря этому удар прошел вскользь, только по одному яйцу.