— Внутрь! — Скомандовал Браун. По коридорам машинного отделения неслось эхо тяжёлых сапог. Гарнизон батареи спешил в бой.
Спецназовцы в секунды захватили двухэтажную камеру реактора, перестреляв невооружённую обслугу. Стрелки заняли позиции у взломанного входа, сапёр принялся заваривать наглухо закрытую дверь на противоположном конце. Можно было не сомневаться, что к ней тоже спешит подкрепление. Лейтенант Феррах плюхнулась в кресло за главной консолью, подключила к ней свой ранец. В ранце сегодня вместо рации был мощный переносной компьютер.
— Как там? — Спросил Марк, опускаясь на колено у входа и беря автомат наизготовку.
— Похоже, программное обеспечение не меняли. — Отозвалась стэлонка. — Осталось от сухогруза. Обычная защита от дурака и антивирус, справлюсь.
— Спасибо. — Браун криво ухмыльнулся, качнул головой. — Вот уж не думал…
Его прервала пуля, ударившая в стальную притолоку. Подоспевшие имперские десантники не вывалились из-за поворота гурьбой — грамотно укрылись за углами, открыли огонь на подавление. Спецназ ответил им неприцельными очередями. Убедившись, что в ответ стреляет два-три ствола, имперцы рискнули пойти в наступление. Паля на ходу, двинулись через коридор к камере. В ответ им полетели гранаты — последние у «двадцатки». Взрывы уложили первых десантников, вынудили остальных залечь, вжаться в гладкий металлический пол.
— Запустила. — Отчиталась Эвра, не отрывая взгляда от консоли. — Пошёл процесс. До точки невозврата — четыре с половиной минуты.
В отсеке взвыл ещё один тревожный сигнал — извещающий о неполадке реактора. Имперцы поняли, что означает этот вой, поднялись, волной ломанулись вперёд — и опять залегли, потеряв троих под градом реактивных пуль. Глухо бухнул взрыв — дверь на противоположном конце отсека дрогнула, но устояла. Значит, и с той стороны скоро ждать гостей. Ничего, не успеют. Но сколько же их здесь, в этом коридоре! Только трупов уже десяток, а в боковых проходах прячутся от огня не меньше полусотни. Впрочем, как и ожидалось.
Марк мысленно извинился перед Аэлитой за обман. Если бы молодая лётчица знала настоящий план «двадцатки» — отказалась бы в нём участвовать даже под угрозой трибунала, Браун не сомневался. А это был план именно «двадцатки», не майора лично. Вся группа участвовала в его составлении, вся группа на него подписалась. В спецназе УСО действительно служат психи. «У батареи минимум четыре реактора — по одному от каждого корабля. — Говорил Марк адмиралу Синклер в беседе с глазу на глаз. — Отключи один — ничего не случится. Отключи два — часть лучевых пушек вырубится, но стрелять батарея сможет. Защитное поле будет держаться до отключения последнего источника энергии. Чтобы вывести из строя все четыре генератора потребуется минимум четыре таких группы, как моя. Мысль в том, чтобы не отключать реактор, а взорвать его. В смысле, не облепить взрывчаткой, а довести до взрыва активную зону. Мои ребята это могут. Тогда батарею просто разорвёт в клочья». Майор не сказал вслух очевидную вещь — диверсантам придётся оставаться возле реактора почти до момента взрыва. Иначе гарнизон станции успеет запустить аварийные процедуры вручную и предотвратить катастрофу. В конце концов, существует сотня способов обезвредить обезумевший реактор. И даже если за последние минуты спецназовцы чудом успеют выбраться в космос, взрыв такой мощи их всё равно накроет. Вслух он не сказал — но был уверен, что Слепая Леди и сама об этом догадалась. Однако план утвердила. Они с адмиралом поняли друг друга. Потому перед Шанной майор сейчас не извинялся — зачем извиняться перед сообщницей?…