— Чего же тут было не суметь? — Гиль придал лицу серьезное выражение. — Очнулся я от дурмана, осмотрелся — лежу связанный на земле, а вокруг наши. Тоже все повязанные, и не понять, то ли дышат, то ли нет. Ну, развязаться-то мне ничего не стоило — и вязали наспех, и вообще… Но одному-то что делать? Начал я своих трясти, одного, другого — бесполезно, трупами лежат. Видать, владеет еще их телами дурман, Белыми дьяволами напущенный. А рядом, шагах в двадцати, арбалетчики стоят, ворота стерегут да за нами присматривают, — того гляди, заметят меня.
Повозился я еще, повозился, хотел Военного вождя в чувство привести, и решил пробираться к Западным воротам — на слух-то вроде там еще дерутся, держатся, значит, наши. Отполз потихонечку от своих и подался между пылающими хижинами — где бочком, где бегом, где на четвереньках — через деревню. На мое счастье, Белые дьяволы своими делами заняты были: одни пленных волокли, другие собак убивали, хижины грабили да добро наше на телеги грузили. Мне удалось проскользнуть к Западным воротам незамеченным, а там уж все было кончено. Пополз я к ближайшей хижине, чтобы в яме зерновой схорониться, и по дороге наткнулся на Гута. Лежит он, в бок стрелой раненный, кровью истекает. Затащил я его кое-как в яму, там мы сутки да еще одну ночь и просидели безвылазно, пока Белые дьяволы из деревни не ушли.
— И они вас не обнаружили, когда шарили по хижинам?
— Не обнаружили. Я им отвел глаза.
— Он это умеет, не зря у Горбин, колдуна нашего, в учениках ходил, — поддакнул Гуг.
— Ловко! — поразился Мгал. — Слыхал я про ваших колдунов, но чтоб глаза воину отвести… А рану как залечил?
— Гляди! — Гуг распахнул задубевший от крови плащ, обнажил правый бок, на котором вздувался свежий розовый рубец размером с ладонь.
— Ай-ай-ай! — огорченно завздыхал Гиль, склоняясь над припухшим рубцом. — Шрам останется. Оторвал бы мне Горбия голову за такие дела! Но ведь и лечил-то как — одними руками, в грязи, впотьмах, да еще чад этот от хижины обвалившейся… А он травами учил рану обрабатывать, с промываниями, на свежем воздухе…
Мгал и Эмрик осмотрели затянувшуюся рану, залеченную учеником колдуна за двое суток, уважительно покачали головами, отдавая дань чужому мастерству. Гуг запахнул плащ и, мучимый жаждой, еще раз отхлебнул воды из нагревшегося на солнце бурдюка. Некоторое время он стоял молча, подбирая для прощания подобающие слова, имевшие для барра, как и слова приветствия, не столько обыденный, сколько ритуальный смысл.
— Да поможет вам Самаат и пошлет в помощь добрых духов своих. — Гуг приложил руку к груди и низко поклонился. Затем тронул неподвижно сидящего мальчишку за плечо: — Вставай, Гиль. Пора искать наших.
Мгал и Эмрик переглянулись.
— А ведь нам, пожалуй, по дороге. След отряда Белых Братьев уходит на юг, и мы держим путь к Меловым утесам. Срок придет, разойдемся, каждый своей судьбе навстречу, а пока — что ж нам вместе не идти? Вчетвером-то будет повеселее.
Гуг на мгновение задумался, потом радостно ухмыльнулся и подтвердил:
— Веселее и безопаснее. Спасибо, друзья, мы идем с вами.
Глава вторая
Глег-щитоносец
Услышав прерывистый свист, Мгал спрятал нож в ножны, сунул заготовки стрел в заплечный мешок и взбежал по крутой тропинке на вершину утеса.
— Вон они. — Эмрик вытянул руку, указывая на нагромождение скал за перекрестком дорог.
— Да, но они идут с запада… — Мгал некоторое время всматривался в крохотные фигурки, то возникавшие, то исчезавшие в просветах между исполинскими желто-белыми глыбами. Люди в пестрых одеяниях шагали рядом с тонгами — приземистыми южными лошадьми, знакомыми Мгалу лишь по рассказам, — запряженными в повозки с непривычно высокими колесами. Между повозками сновали верховые воины — солнечные блики то и дело вспыхивали на их шлемах и панцирях.
— Сторожко идут, вооружение не снимают. Словно опасаются чего.
— Чего им тут опасаться? Гуга с мальчишкой? — Эмрик пожал плечами. — Кстати, куда они запропастились?
— Пошли на охоту, хотят арбалет Белых Братьев испытать.
— Ты сделал им стрелы?
— Пять штук. Наконечники, правда, легковаты. Да ты не беспокойся, они где-то поблизости, сейчас появятся. — Мгал просвистел условленным свистом и принялся внимательно осматривать окрестности.
Развилка дорог, к которой они вышли вчера после полудня и у которой Гуг и Гиль решили ждать отряд Белых Братьев, была местом поистине легендарным. Одна из сходившихся здесь дорог, единственная на протяжении десятков дней пути на запад и восток, соединяла земли, раскинувшиеся севернее Меловых утесов, с землями южан. Именно напротив Развилки Угжанские болота, возникшие в пойме крупного притока могучей Угжи, были наиболее проходимыми. Именно здесь в стародавние времена неведомым ныне народом прорублен был Скальный проход, давший название всей дороге, которая пересекала Меловые утесы, неприступной стеной встававшие из Угжанских болот на юге и постепенно переходившие в плодородные земли барра на севере. И наконец, именно здесь Скальная дорога пересекалась с другой, еще более древней — Осевой дорогой, соединявшей некогда восточный берег Великого Внешнего моря с его западным берегом.