— Это будет не так просто сделать, нам ведь завладеть кристаллом не удалось! — В голосе Кодра послышалась досада — Магистр ловко увел разговор от основной темы.
— Мы понадеялись на Бергола, для которого вернуть кристалл означало спасти собственную жизнь. К сожалению, мозги этого старого мугла так заплыли жиром, что он проспал северянина, а вместе с ним и трон, и собственную голову.
— Ты так уверен в Белых Братьях?
— Я знаю мастера Донгама. Он захочет договориться с файголитами и стать Владыкой Исфатеи. Кроме того, он тоже послал за Мгалом погоню.
Кодр ощутил покалывание под ложечкой. Вот тебе и рыбки! Кажется, Магистр опять сумел узнать куда больше, чем он сам.
— Да, да, он послал за Мгалом Заруга с двумя дюжинами головорезов и еще десяток человек из той тысячи воинов, что пришла из Норгона и старалась незамеченной миновать окрестности Эостра.
— Ты говоришь об этом так спокойно, будто уверен, что им не добраться до кристалла.
— Они и не доберутся. А если даже это произойдет, далеко им не уйти. Один из головорезов Заруга — мой старый знакомый. Он служил под моим началом еще в Шиме и хорошо разбирается в ядах.
Кодр опустил голову, потом снова встрепенулся:
— Ты умеешь видеть скрытое от других, не зря Совет назначил тебя Магистром — Ревнителем тайн. Однако, быть может, и мои усилия не напрасны? Я перехвачу дочерей Бергола в Кундалаге и верну сюда не позднее чем через двадцать дней. Неужели принцессы из рода Амаргеев так уж ни на что не сгодятся?
Эрзам покачал головой и устремил взгляд на радужных рыбок.
— Мы могли бы найти им мужей, преданных Черному Магистрату. Разве плохо иметь Владыкой Исфатеи своего человека? — продолжал развивать свою мысль Кодр.
— И этим человеком хочешь стать ты? Ну что ж, займись этим, хотя, насколько я знаю принцесс, их невозможно приручить. Да и мастер Донгам вряд ли уступит кому-либо престол Бергола.
— Ты мог бы подчинить их своей воле, затемнить их сознание, а убрать Донгама — не трудно.
— С такими, как эти принцессы или Юм, трудно иметь дело, — возразил Магистр. — Затемнив им сознание, я превращу их в совершенно других людей, и они будут потеряны для нас.
— Бессмертный Юм и так сделал все, как ему было велено. Жаль, что ты не позволил допросить старика и разузнать, какой путь выбрал Мгал на самом деле.
— По своей воле он ничего бы не сказал, а портить без пользы человеческий материал нет смысла, нас и так не слишком жалуют за неразборчивость в средствах. Юм может нам еще пригодиться, намерения же Мгала будут меняться в зависимости от обстоятельств, и предсказать их трудно — слишком многие принимают участие в поисках кристалла. — Эрзам опустился на край бассейна и продолжал тихо, словно разговаривал сам с собой: — Я тоже думал поначалу послать погоню за похитителем, но потом решил, что нам незачем дробить силы. Не надо отправлять людей в Кундалаг. Если принцессы прибудут туда, там найдется кому их встретить. Я позабочусь об этом.
Чувствуя, что сейчас-то Магистр и скажет самое главное, и опасаясь пропустить хоть единое слово, Кодр подобрал полы выцветшего плаща, подсел к Эрзаму, и хот, еще больше понизив голос, произнес:
— Сокровищница Маронды далеко, и добраться до Мгала у нас еще будет время. А вот убрать Донгама, свалить вину за его смерть на файголитов, стравить их с Белыми Братьями и подарить бесхозную Исфатею Черному Магистрату можно и нужно в ближайшие дни. — Магистр доверительно коснулся плеча мага: — Мы сделаем это, мы единственные останемся в барыше от сумятицы, которую учинил северянин, потому что умеем до поры до времени держаться в тени. Но для этого нам понадобятся все наши люди и все силы. Боюсь, времени у меня не найдется даже для моих рыбок. Мир меняется, и мы не должны позволять судьбе тащить нас за собой на аркане событий.
"Чтоб тебя!.." — подумал Кодр, искренне восхищаясь Магистром.
Глава вторая
Джунгли
Проверив садки, Тофур бросил в корзину трех рыб — каждая около локтя в длину — и взялся за бечеву, привязанную к выступавшему из земли корню берро. По тому, как затянулся узел, он сразу понял, что усач проглотил живца, и зацокал от волнения языком. Хитрая и сильная рыбина трижды портила его снасти; если бы она и сегодня оборвала бечеву или поводок, пришлось бы оставить ее в покое — такой убыточной рыбной ловли он себе позволить не мог.
Юноша, замирая от волнения, потянул бечеву. Сначала она пошла свободно, потом дернулась, движение ее замедлилось, и скуластое загорелое лицо Тофура расплылось в улыбке. На этот раз усач не ушел, попался! Самонадеянный усач — самая большая, самая вкусная и сильная рыба озера — думал, что опять сможет безнаказанно сожрать белобрюхого лягушонка; он не знал, что бечеву эту, сработанную в Исфатее, Тофур прошлой весной выменял у заглянувшего в их деревню купца.