- В котором вы проиграли, - кивнула я.
- В котором мы проиграли, - согласился Феликс, - и вынуждены были платить за свое поражение. Собственно так появилась Дорога. Впрочем, не только она, требований у победителей было много. Восстановление замка баст, погибшей в той передряге, тоже надлежало заняться нам. В те дни я носил этот артефакт - магический аналог кандалов и цепей, не позволявший принимать истинный облик, и ограничивающий магию вокруг. Нет, совсем без магии мы бы не выжили - совсем немного, скудная норма, позволявшая только лишь выживать. Его было нельзя снять, и каждый раз, когда я видел этот артефакт на своей груди, я переживал горечь поражения, изо дня в день, долгие годы. Я ненавидел артефакт... О, как я его ненавидел! И вместе с ним я ненавидел и этот Рубеж, и замок, что мы отстраивали, и воздух, в который не мог подняться драконом - озлобленное существо, движимое желанием отомстить. Инди тогда только стала новой баст - думаю, ей тоже было не слишком уютно на новом месте. Она приходила каждый день. Сперва на несколько минут - приносила обед, тогдашняя кухарка боялась, и, в общем-то, была права в своих опасениях. С каждым днем она все дольше и дольше оставалась рядом со мной, рассказывала что-то, смеялась, а меня изнутри сжигала ненависть. Не знаю, видела ли она это - тогда я считал, что хорошо научился прятать свои истинные чувства. Я не заметил, в какой момент баст стала приходить еще и по вечерам, на закате... Она подходила и садилась с каждым разом чуть ближе, все сокращая и сокращая расстояние между нами. Я же ждал, когда она осмелеет настолько, что подойдет на расстояние вытянутой руки и я смогу свернуть её хрупкую, тонкую шейку. И однажды она подошла ко мне вплотную, а я от неожиданности растерялся. Всего на несколько мгновений, но ей хватило - она сняла с моей шеи проклятый артефакт шеи и велела проваливать. Она. Сняла. С меня. Артефакт. Ты представляешь, что это значило? Для меня, для нас - для драконов? Она вернула нам крылья. И прогнала прочь. Мы улетели в ту же ночь.
Молчание, повисшее в комнате, затянулось.
- И что потом? - Осторожно окликнула я Феликса, сидевшего с закрытыми глазами.
- А потом я понял, что не могу без нее. Что за это время она, непонятно как, пролезла мне в самую душу, и я никак не могу её вытравить оттуда. Нет, я сдался не сразу - я боролся с этим чувством не год и не два. И все-таки... все-таки я вернулся сюда, к ней... Я был готов снова одеть артефакт, и быть бескрылым, я был готов служить ей и выполнять малейшие прихоти, я даже был готов к изгнанию из вейра и презрению родичей, тех, для кого я долгое время был вожаком - все, что угодно, только чтобы быть с ней рядом.
- Она отказалась, - я не спрашивала, я утверждала.
- Да, она отказалась. Она сказала, что ей не нужен раб...
- И все-таки ты остался. Неужели... - Я сама не слишком верила в возникшее у меня предположение, слишком оно было невероятным.
- Да. И это был мой свадебный подарок. Согласись, это было весьма символично - добровольно отдать свою свободу той, что подарила мне её?
- Да ты романтик, - я попыталась скрыть за иронией предательски дрогнувший голос , и украдкой смахнула с глаз слезы. - Значит, артефакт не работает?
- Теперь - нет. Баст ушла, и больше в нем нет ни её магии, ни какого-либо смысла. Но знаешь... я тут подумал... Может быть твоя рыжая подруга согласиться отдать его мне? Для того, чтобы найти замену для ритуала исхода души у нее будет еще много-много времени.
- Я попрошу, - пообещала я. - И постараюсь быть убедительной.
Мы улетели тем же вечером. Пока мы с Феликсом разговаривали о жизни и о любви, Рамзи не сидел без дела. Он успел отсыкать и загнать домой глупую телку Лизхен и приволочь добычи на ужин. Раравис, по собственной инициативе, привела в замок потенциальных родственников Май во главе с будущим свекром. Тот очень быстро нашел общий язык с кухаркой и вполне охотно взвалил на себя обязанности наместника, пока Май 'совершает свое служение молодой гемме'. Хоть юридическая коллизия 'молодая баст в вассалах у не менее молодой геммы' весьма забавляла Феликса, я собиралась разрубить этот гордиевый узел, как только мы окажемся в Столице. Вопреки всем мрачным предчувствиям, в этот раз лететь было куда как комфортней. Было дело во вернувшейся в Рубеж магии, при помощи которой я и удерживалась в этот раз на спине Феликса, или же просто в этот раз я больше доверяла дракону, а он обходился со мной гораздо бережней - я не знаю. Факт остается фактом, меня больше не тошнило, мне не было холодно, я дышала без усилий и не чувствовала никаких неприятных ощущений, какие непременно возникли бы у беззащитного человека, забравшегося на такую высоту.
Рубеж с высоты дракона практически не отличался от видов, что можно рассмотреть в иллюминатор самолета, и я очень быстро сосредоточилась на появившемся вдали загадочном мерцании магического купола Столицы. Время от времени я оборачивалась, чтобы посчитать родичей Феликса, несущих на своей спине моих спутников, и убедиться, что никто не отстал. Скажу честно - оборачивалась я гораздо чаще, чем нужно, потому что зрелище того стоило. Драконы держались клином, как какие-нибудь гуси - переростки, и, может, и казались такими случайному наблюдателю с земли, но на высоте... Чешуя удивительных, сочных оттенков переливалась в свете заходящего солнца; мощные кожистые крылья мерно работали, вздымаясь и опадая; а узор шипов на морде был свой у каждого из этих величественных животных. Завораживающее, фантастическое зрелище.
Кстати, о животных. Выйдя из замка несколько часов назад на подгибающегося от слабости ногах, я не шлепнулась на землю только чудом - во дворе, фыркая и помахивая длинными хвостами, нежничали два единорога. И можно бы было списать все на переутомление, болезнь и на двоение в глазах, если бы не то, что рядом с привычной черной и рыжегривой Лео терся какой-то черногривый нахал с серебристой шерстью.
- Любуешься единорожьими брачными ритуалами? - Рамзи, вышедший следом, скользнул по открывшейся картинке удивительно спокойным взглядом, и неожиданно свистнул, - Эй, Кит! Хорош к Лео клеится, давай багаж пакуй! Драконы тюки не потащат! - И добавил в полголоса, с необидной насмешкой, - жеребец!
От неожиданности ноги все-таки подкосились, и я уселась прямо посреди двора, больно стукнувшись попой. Пока Рамзи помогал мне подняться, и отряхивал с меня пыль Кит успел перекинуться, и подойти к нам, смущенно кутаясь в очередной новый черный балахон, который уже успел местами помяться и потерять вид.
- И давно ты так? -только и смогла выдавить я.
- С того дня, когда баст ушла, - Кит запустил руки в свою и без того взъерошенную шевелюру и взлохматил её еще больше, - Лео же тоже тогда...
- Чучелко, - вздохнула я, - ты смотри, поосторожней... А то ведь знаешь, если мальчик-единорог и девочка-единорог...
Кит стал стремительно краснеть, а Рамзи шикнул на меня, и, осторожно поддерживая, повел вглубь двора, туда, где на тщательно выметенной площадке нервно вышагивал Феликс и переминались в сторонке его родичи, среди которых оказалось и две драконицы.
- Слушай, а как так получилось-то? - Жалобно спросила я у Рамзи. Мне до сих пор было немного не по себе от новостей.
- Аномалия, - пожал в ответ плечами Рамзи. - Уход баст, как ты помнишь, вызвал мощный выплеск силы, под который попали все, кто был рядом.
- Аномалия? - Запаниковала я, - а я, часом, не начну по ночам ржать, цокать копытами и превращаться во что-нибудь странное? А то муж, боюсь, не обрадуется.
Рамзи долго и внимательно рассматривал меня, пока я, наконец, не поняла, что он издевается, и не попыталась в отместку дернуть его за ухо.
- Не начнешь, - неожиданно серьезно ответил он. - Ты сама по себе аномалия, так что на тебя эта магия не действует. А вот что перепало нам с Май, когда уходила баст - я пока не знаю, и это меня ужасно нервирует. Ты приглядывай за ней, ладно?
- А за тобой? - Не удержалась я от поддразнивая.
- Я уже взрослая киса, как-нибудь справлюсь сам, - подыграл мне вер, подводя к скамеечке и помогая усесться.
Все-таки в прощальном подарке баст оказалась и своя выгода - вряд ли бы кто-то из драконов согласился тащить на спине единорожицу в её истинном обличье, так что на спине изумрудно-зеленом драконе, держащемся слева от Феликса, летела чернокожая девушка с рыжей гривой.