Мы успели выскочить в коридор, и даже сделать несколько перебежек по коридору, когда здание снова ощутимо тряхнуло, что-то грохнуло, свет погас, а я не удержалась на ногах, и пребольно приложилась копчиком.
— Не применять магию! — Неожиданно властно крикнула Раравис, и добавила с тихим вздохом, — все-равно не поможет.
— У меня же был фонарь! — Обрадованная тем, что верпум отпустил мою руку, я задергала замочек молнии на рюкзаке, который так и не выпустила их рук. Через несколько минут, показавшихся вечностью, щелкнула кнопкой выключателя. Пятно холодного света выхватило кусок коридора и я завизжала, выронив фонарь из вмиг ослабевших рук.
Свет упавшего фонарика все также освещал стоящего в коридоре чужака — высокую, крупную, с трудом помещающуюся в коридоре фигуру, словно сотканную из мрака, с огромными, когтистыми руками, алыми глазами и пламенем в огромной, украшенной частоколом зубов, пасти. И, словно этого было мало, у этого страшилища имелись еще и крылья, эффектно развернутые за спиной.
Раравис ловко дотянулась и заткнула мне рот ладонью.
— Ну и что ты истеришь? — Возмущенным шепотом спросила она. — Дядя Дин и так смущается своего настоящего облика, так ведь нет, каждый раз какая-нибудь истеричка…
— Это Дин Гиор? — Я с трудом успокаивала дыхание. — Вот это вот?
— Ну да, — Лео, обнаружившаяся рядом, к моему удивлению, совершенно не испугалась произошедшей метаморфозы. — Ты же знала, что он хошут — и чего было так пугаться? Скажи, хорошенький?!
У меня не нашлось слов, я только кивнула в ответ на это заявление. Нет, безусловно, теперь все выглядело вполне логичным — в своем истинном облике обитатели Аномалии могут гораздо больше, чем запертые в человеческих телах. Думаю, что Феликс не перекинулся только потому, что боялся немного испортить резиденцию этих двух прохвостов, прячущихся, как за ширмой, за личиной давно покинувшего аномалию человека. Рамзи же, судя по мягкому прикосновению шерсти к моей руке, решил побыть пумой. Раравис дотянулась до упавшего фонарика, но сделать еще хоть что-нибудь мы не успели — раздался еще один раскат грома, нас тряхнуло гораздо ощутимее, а потом послышался странный шум.
— Вода! — Первым сумел идентифицировать его Феликс. — Не знаю, что именно случилось, но, похоже, здание затапливает. Нам надо попытаться обогнать воду.
— Как затапливает? Мы же почти под крышей? — Растерялась я.
— Не совсем, — вздохнула Раравис. — Просто мы сюда прошли не совсем обычным путем. Мы сейчас в на одном из подземных этажей.
Рамзи издал недовольный вопль, намекая, что выяснить подробности мы сможем и потом, и мотнул головой в сторону поворота, до которого мы не успели добраться.
— Ну, побежали. — Феликс поставил меня на ноги, и поволок следом за Раравис и Рамзи, бегущими рядом. Назад я старалась не оглядываться.
К сожалению, вода прибывала быстрее, чем мы продвигались по резиденции, свет фонарика слабел с каждым шагом, обувь и одежда промокли, став тяжелыми, и мешали движению. Вообще, все происходящее казалось декорациями для съемки какого-то фильма-катастрофы. А потом снова ударил гром, здание тряхнуло, и я пребольно ударилась головой. «Кажется, я повторяюсь», — подумала я, чувствуя, как проваливаюсь в черную дыру. А дальше были бессвязные картинки — мертвенно-зеленый свет магического светильника, черная вода, и рыжая, мокрая грива Феликса, вцепившегося в край поверхности, на которой лежала я. «Привет, Титаник», — только и успела подумать я, снова проваливаясь в черную дурноту. Следом было видение парочки единорогов таких кислотных оттенков, что увидев их герои сериала «Мой маленький пони», столь любимые Андрюшкой, удавились бы с зависти. На шее одного из них, слегка ошалевшего, со съехавшим на ухо золотым ободком, повисла чернокожая девица, чья фигура была облеплена рыжим платьем, повторявшая почти на ультразвуке: «Мамочка, мамочка!» Навалившейся черноте в этот раз я почти обрадовалась. Следующая картинка явила мне симпатичную светловолосую девушку, склонившуюся надо мной. Две косички, туго обмотанные золотистой лентой, густая челка, карие глаза и две полоски золотистой ткани, символизирующие топик и юбку, едва прикрывающую длинные ноги — незнакомка вызывала улыбку всем своим обликом.
— Ты кто? — прохрипела я.
— Я? Фея я, Стелла! — Улыбнулась мне она, кладя руку мне на лоб. — А тебе надо поспать. Спи, Гала!
И проваливаясь уже в знакомую черноту, я успела увидеть, как распахнулись за её спиной крылья бабочки, и все пространство вокруг меня заполнилось золотистой пылью. «Энчатикс», — всплыло из глубин памяти.
?
— Стелла! — Простонала я, в очередной раз открывая глаза и стараясь избавиться от источника весьма отвратительного, резкого запаха, внезапно обнаружившегося рядом со мной.
— Ну вот и отлично, — из под моего носа убрали ватку, и надо мной склонилось уже знакомое лицо миловидной девушки с карими глазами. Правда сейчас её светлые волосы были собраны под белую медицинскую шапочку так, что на свободе оставалась только густая челка, а сама фея была одета в белый халат и салатовые брючки.
— Вы меня слышите? — Уточнила она, и, дождавшись кивка, представилась, — Стелла Арнольдовна, фельдшер скорой помощи. Вы помните, что с Вами случилось?
Я уже было открыла рот, но обнаружила, что сижу на лавочке в павильоне автобусной остановке, вокруг меня несколько дачников, с рассадой в пакетах и сумках, а в небе нет ни намека на зеленоватый отсвет.
— Не очень, — выбрала я обтекаемый ответ.
К моему счастью, запиликал мобильный, фельдшер Стелла Арнольдовна пододвинула мне рюкзак, и я, путаясь в молниях, достала телефон из переднего кармана. Ткнув в кнопку «ответить», я не сразу смогла поднести к уху телефон — в глаза бросились высветившиеся время и дата. Лишь когда Сашка несколько раз громко позвал меня по имени — я отмерла и ответила ему привычным: «Да, любимый!»
— Гала, передали штормовое предупреждение! — Сразу перешел к сути дела мой рациональный муж. — Ты бы не ездила на дачу, а? Давай выходные дома проведем. Ты сейчас где?
— А?… А, да… Я тут на остановке сижу… Мне плохо стало, вот даже скорая… Наверное давление скакнуло, видимо гроза будет. Да, хорошо. Я тоже тебя… Да, пока. Мне неудобно, тут люди… Ну, давай.
Я нажала на кнопку завершения разговора, и подняла ошарашенный взгляд на девушку в белом халате. Не знаю, чего в этот момент во мне было больше — облегчения от того, что все это мне только привиделось, или обиды на то, что это было всего лишь видением.
— Вы точно не хотите с нами проехать в больницу? Нет? У вас документы с собой? Мне надо бланки заполнить, и чтобы Вы расписались.
Я нашарила в переднем кармашке паспорт, и передала его не-фее Стелле. Та открыла разворот с фотографией, и не сдержала смешок.
— Галадриэль Александровна?
Я улыбнулась ей, как союзница:
— Именно так, Стелла Арнольдовна.
— Надо же… У кого-то еще у родителей тоже странное чувство юмора, — улыбнулась она мне в ответ, быстро бегая ручкой по бумаге.
А я сидела, смотрела на небо, все темневшее и темневшее от наползавшей тучи, и внутри меня все пело: «Дома! Я Дома!».
Распрощались мы очень тепло — я пообещала обязательно пройти диспансеризацию, потому что падать в обморок на остановке в моем возрасте еще рано, фельдшер Стелла Арнольдовна запрыгнула в машину, махнула мне в окно рукой, и на мгновенье мне показалось, что за её спиной развернулись крылья бабочки, а вокруг меня закружилась золотистая пыльца. Но в этот момент на землю упали первые капли дождя, и наваждение сразу исчезло.
Добежав до дома под расходящимся дождем, я ввалилась в подъезд счастливая и довольная и взлетела по лестнице на свой этаж, даже не запыхавшись. Вытащив ключи, я, скорее по привычке, перевела взгляд на коврик, и обомлела. Вместо ожидаемого серого ворса и черной надписи «Welcome» я увидела, как под серебряными ботинками блеснуло золото драконьей чешуи.