Эмик, не поворачивая головы, скосив зрачки, следил за дорогой. Машина шла по самому краю обрыва.
Если навалиться и рвануть руль… Преступник рассчитывал. Ивану не удастся выстрелить: одной рукой ему не удержать баранку. Грузовик свернет влево, к обрыву. Он, Эмик, сможет выпрыгнуть, потому что машина начнет заваливаться в сторону водителя.
Удар придется в левую часть кабины, и шофер не успеет распахнуть дверцу. Он останется в своем грузовике, как в склепе. Ухнет в Змеиную речку.
Эмик посмотрел на хромированную ручку, открывающую дверь. Нажать на нее, толкнуть плечом — дело секунды.
Грузовик катился по самому краю обрыва. Росшие на склоне лиственницы показывали над дорогой лишь остроконечные вершинки.
Резко повернувшись, Эмик вцепился обеими руками в руль и крутанул его влево. Машина дернулась. Радиатор навис над обрывом. Лучи фар соскользнули с дороги и растворились в ночной пустоте ущелья.
Оба они — шофер и «попутчик» — какое-то мгновение сидели, тесно прижавшись и стараясь вырвать друг у друга круглый обод баранки.
Ни один, ни другой не могли высвободить рук, чтобы оттолкнуть противника. Грузовик, вихляя, шел по самому краю крутого склона. Камни сыпались из-под колес. Инерция неожиданного рывка увлекала машину все ближе и ближе к обрыву.
Иван изо всех сил сопротивлялся этой неуклонной и стремительной инерции. Он чувствовал, что переднее колесо уже начинает хватать пустоту. Руль был неподатлив. Эмик с искаженным гримасой лицом навалился на шофера и не давал перевести дыхания.
Ивану казалось, что эта молчаливая схватка длится бесконечно. Затормозить машину он уже не мог: моментально бы занесло и швырнуло в обрыв. Путаные мысли мелькали в голове с быстротой велосипедных спиц, но среди этих мыслей не было ни одной спасительной.
И тогда, не выпуская баранки, он с силой ударил противника локтем под ребра. Тот охнул и широко открыл рот, заглатывая воздух. Жесткая хватка его пальцев ослабела на миг.
Шофер выровнял машину.
Эмик, ударив ногой дверцу, вывалился из кабинки головой вперед.
Иван не смог сразу остановить грузовик. Несколько секунд тяжелый ЗИЛ скакал по камням. Мало-помалу сработали тормозные колодки, зашипел сжатый воздух, и машина стала. Шофер выскочил на дорогу, держа в руке ружье.
Преступника уже не было на дороге. Только внизу, под обрывом, шумела осыпь и звонко цокали камни. Глухо ворчала Змеиная речка. Сколько ни всматривался Иван в темную полосу прибрежных кустов, он нигде не мог заметить движения. Противник был достаточно находчив и опытен. Он затаился в темноте, зная, что шофер не сможет бросить машину и начать преследование.
— Ну, погоди ты! — крикнул Иван, наклонившись над обрывом. — Встретимся еще. Не уйдешь от меня в тайге.
Он вытер рукавом мокрое лицо и, отдышавшись, завел мотор.
Лежа в тальнике, Эмик проводил взглядом медленно удалявшееся пятно света. Потом, склонившись над водой, промыл кровоточащие ссадины.
— Встретимся, ладно, — пробормотал он.
Никогда, ни к одному человеку не чувствовал он такой злобы, как к этому случайно встретившемуся на пути шоферу. А уж Эмик, который еще во время первой «отсидки» получил кличку Хорь за коварную и злобную повадку, умел ненавидеть.
— Встретимся!
Падая, чертыхаясь, он побрел берегом Змеиной реки к мосту. Там, у старого зимовья, его должен был ждать Лисков. Шоферу, для того чтобы добраться до моста, нужно было объехать огромный голец. Эмику же — напрямую — два километра.
— Встретимся, встретимся, — повторял разоблаченный попутчик, шагая между ослизлыми валунами. — Поговорим в последний раз. Посмотрим, как ты переедешь через мост… В этой игре козыри остаются у меня.
У Змеиной речки
Лисков оторопело смотрел на своего шефа, не в состоянии сдвинуться с места. Тусклое, колеблющееся пламя свечи освещало разбитое, в синяках лицо Эмика. Щегольская курточка превратилась в лохмотья. И ружья с ним не было. Но он оставался все тем же решительным и жестким главарем.
— Чего глазеешь, Тихий? — сказал Эмик. Он подошел к своему рюкзаку и вытащил остро отточенный топор на короткой рукояти. Протянул его Лисскову.
— Бери. Полезешь под мост и подрубишь стойки, понял? Через полчаса шофер будет здесь. Подруби аккуратно, чтоб не завалить раньше времени.
— Опять в воду лезть! — сказал Лисков. Он старался не выказать удивления, вызванного истерзанным обликом дружка, тот мог осерчать. — Меня и так лихоманка трясет.