– Может, укроемся от дождя в лесу? – предложила Гизмо, ища взглядом одобрения у Макса.
– Нет, – покачал головой пёс. – Нам нужно идти дальше. Дольф рядом. Даже если немного намокнем, нам это не повредит. Кроме того, я, кажется, вижу впереди какой-то город.
У Макса подвело живот, только теперь он понял, как сильно проголодался. Если начнётся ливень, Дольф наверняка тоже будет искать, где укрыться. Вероятно, им хватит времени найти сухое место и раздобыть еду.
– Ладно, – будто прочитав Максовы мысли, заговорил Крепыш, – раз уж мы скоро найдём себе кормёжку, пошли. А то у меня уже голова немного кружится.
Макс открыл было пасть, чтобы ответить, но тут в небе прогремел гром.
Сначала пёс подумал, что начинается гроза. Но громыхание не прекращалось. Напротив, становилось громче и громче. Макс увидел, как улицы видневшегося в отдалении города заполняют какие-то тени, а за ними клубами вздымается пыль.
Он вспомнил огромные тучи тьмы из своего сна.
Гром превратился в рёв, земля задрожала, и Макс пролаял во всё горло:
– Бежим!
Глава 2
Паническое бегство
У собак оставались считаные секунды на то, чтобы спрятаться.
Призрачные фигуры неслись прямо к ним, наполняя воздух ужасом. Казалось, сама дорога трясётся. Крепыш в панике вертелся волчком и бестолково тявкал:
– Куда нам бежать? Куда? Куда бежать?
Гизмо припустила к соседнему полю, не сразу заметив, что Крепыша нет рядом.
Макс куснул приятеля за бок и гавкнул:
– В канаву, быстро!
Такс взвыл от страха и перестал кружиться. Затем он опрометью кинулся бежать сквозь густую траву и нырнул вниз головой в кювет. Макс пропустил вперёд себя Гизмо, а потом прыгнул сверху и накрыл телом двух своих маленьких друзей.
Земля сотрясалась и вибрировала, будто вот-вот разверзнется. Сердце отчаянно билось в груди у Макса.
Он бросил испуганный взгляд на напирающую тьму.
И увидел паническое бегство.
Тени-призраки вовсе не были тучами из его сна. Оказалось, что это лошади, десятки лошадей, которые скакали галопом, неслись так, будто спасали свою жизнь. Впереди – огромные гладкие жеребцы, гнедые, белые и чёрные. Их гривы и хвосты развевались, у одних – обтрёпанные и спутанные, у других – ухоженные. Лошади подняли на дороге такую пыль, что стало трудно что-нибудь разглядеть.
– Эй! – громко пролаял Макс, стараясь перекричать топот копыт по грязи и асфальту. – Стойте!
Но табун его не услышал.
Закрыв глаза, пёс вжался в канаву.
А лошади уже были рядом.
Вокруг собак всё будто взорвалось – копыта впечатывались в грязь, Макса осыпало камнями и комьями земли. Налетел свирепый ветер, а грохот стоял такой, будто они сидели в сарае с жестяной крышей во время града.
Лошади с ржанием проносились мимо собак, побуждая друг друга лететь всё дальше вперёд.
– Шторм нас не догонит!
– Вернёмся на волю!
– Прочь из застенков!
Тут Макс от изумления даже открыл глаза – как раз тогда, когда в опасной близости от его головы приземлилось копыто одного жеребца.
– Осторожней, прошу вас! – пролаял пёс.
Рыжая кобыла услышала Макса. Она неслась прямо на собак. Вытаращив в панике глаза, лошадь встала на дыбы и отскочила в сторону, иначе не миновать бы псу удара копытом в лоб.
Гнедой жеребёнок тоже отделился от табуна, он фыркал, мотал головой и моргал, – видно, поднятая сородичами пыль забила ему глаза и ноздри.
А потом всё закончилось.
Лошади проскакали мимо и полетели дальше на восток, сопровождая бешеную скачку громким ржанием. Они убегали от неведомой опасности, которая привела их в ужасное смятение.
Макс лежал на Крепыше и Гизмо, не смея шелохнуться, сердце колотилось в груди. В ушах звенело, вокруг висела плотная пылевая завеса.
– Всё закончилось? – сдавленно проговорила Гизмо.
– Похоже на то, – шепнул Макс.
– Дышать… кхе-кхе… нечем, – пропыхтел Крепыш. – Слезай… верзила…
– Ой! – Макс вскочил на лапы. – Простите!
Такс и йоркширка, жадно хватая пастями воздух, выбрались из канавы.
– Что случилось? – поинтересовалась Гизмо.
– Лошади, – тяжело дыша, объяснил Макс. – Много-много лошадей.
– Ну надо же! – выдохнул Крепыш.
Трава вокруг была вытоптана, земля взрыта. Вдалеке слышался топот копыт. Трое приятелей огляделись и заметили отбившихся от стада кобылу и жеребёнка.
Кобыла приблизилась к ним и поприветствовала ржанием:
– Добрый день.
Она прянула ушами, склонила голову к Максу и уставилась на него добрыми карими глазами. Лошадь была светло-коричневая, с крупным белым пятном на боку. И держалась царственно, но в то же время от неё исходила какая-то мягкость.