Единственная неприятность, произошедшая с ним после возвращения к клану Сикуро, вышла из-за стинера. А`Ани наотрез отказалась оставлять это чудо инженерной мысли у себя, и Безымянный вынужден был скрипя зубами смотреть, как замечательный гонщик отправляется в цех для утилизации. Но и оставить его себе Александер не мог: мало того, что сама конструкция гонщика породила бы немало вопросов в любых "цивилизованных" землях, что автоматически означало интерес со стороны вопрошающих Конфедерации, так ещё и существовал закон, по которому частные лица не имеют права на обладание технологиями военного образца, – всё это исключала какую-либо возможность сохранить гонщика за собой. С другой стороны, стинер выполнил своё предназначение: доставил их с Ви`ателом и Суффо до места назначения – и доставил куда быстрее, чем с помощью никса, хотя Безымянный и вел его вручную, без мнемонической адаптации, но даже так весь обратный путь занял чуть меньше суток.
Ох, сколько ж нелестных слов в свой адрес услышал Безымянный за это время! Ви`ател, не смолкая ни на мгновенье, костерил его чуть ли не половину дороги, пока вышедший из себя Александер не остановил стинер и не заставил обнаглевшего техника собственным горбом оценить тяжесть системы жизнеобеспечения. При этом Безымянный вполне отчетливо пояснил, что лично он нести эту штуку не собирается. После этого младший Сикуро сменил тон, и вместо ругани всю оставшуюся часть пути человек выслушивал нуднейшую лекцию об опасности использования предметов, произведенных в инстайте 212. Это было настолько скучно, что под конец не выдержал даже Суффо, разразившийся потоком похабных ругательств из своей сумки, чем заставил Ви`атела на время замолкнуть: он никак не ожидал, что прославленный фассор окажется таким тонким знатоком идиоматики.
К счастью, все эти нелепые происшествия остались в прошлом, и уже ничего не предвещало "неизвестности и тьмы" Нима. Наоборот, собственное будущее виделось Александеру в самых светлых тонах: он богат (снова), свободен, молод – что ещё нужно человеку для счастья? Оставалось лишь придумать, как лучше распорядиться выпавшему на его долю везенью, но это – потом. Пока же он просто отдыхал, отложив заботы о будущем на завтра… или послезавтра.
***
– Начинаем, – проскрипел Дани, кивком подтверждая приказ и с явной неохотой надел массивный шлем, подключив его к общей мнемонической линии связи "ладони". Лицевой щиток шлема мгновенно изменился: только что он был всего лишь прозрачной защитной пластиной, а уже в следующее мгновение преобразился в двумерную тактическую карту окрестностей с отметками расположения подразделений ладони. В любой момент Дани мог увеличить необходимый участок, мог подключиться к шлему каждого из своих бойцов и наблюдать за происходящим их глазами, мог… Теперь он много что мог – всё ж таки повышение имело и свои плюсы, – только вот радости от осознания раскрывавшихся перспектив он не испытывал.
Вайард Симен пробормотал что-то в свой коммуникатор – Павилос не стал отслеживать его переговоры с капралами "кулаков". Зачем? И так понятно, что слухач всего лишь ретранслирует его же собственный приказ. На экране произошли некоторые изменения: красные символы, обозначавшие бойцов ладони, чуть сдвинулись – устремляясь к заранее заданным точкам прорыва… Дани жестом отослал Вайарда: слухачу предстояло войти в отряд прикрытия основной группы, чьей задачей являлось удержание и зачистка центрального входа в комплекс, после того как передовой отряд прорвёт оборону противника и отправится вглубь. Сам же он пока оставался на месте. Теперь ему нечего делать на передовой.
Одна из красных точек на тактическом экране стала приближаться к Дани – его "щит", человек, назначенный прикрывать сержанта. Отвлекшись ненадолго от созерцания готовящейся к штурму ладони, Павилос переключил экран на вид с камеры шедшего человека и увидел себя со стороны: вот он, невысокий, коренастый – почти квадратный из-за массивных доспехов, – сержант, стоит под сенью искривленных, изуродованных деревьев. Стоит недвижимо, неколебимо – точно сам обернулся древом или уподобился камню.
– Ди, – тихонько проговорил знакомым голосом приблизившийся конфедерат, и Павилос, послав импульс-команду, вновь перевел экран шлема в тактический режим.
– Толик, – он не удивился, увидев своим "щитом" Китена. Совсем не удивился. Тем более что сам же и назначил его на эту должность, хотя чтец вряд ли так уж соответствовал требованиям, предъявляемым к "щиту". Дани выбрал старого друга, поскольку тот был единственным человеком в ладони, которого он знал и которому полностью доверял, а ведь доверие и уверенность в напарнике – залог выживания в бою.
Китен немного помялся, переступая с ноги на ногу, точно утка: разведчик всё никак не мог привыкнуть к массивным и громоздким доспехам чтецов элитной ладони. Его предыдущий бронекостюм, который он носил сорок с лишним лет, являл собой всего лишь несколько нательных пластин, призванных защищать грудь и спину, да укрепленные щитки на запястьях и бедрах. Лёгкая броня – как раз то, что нужно, дабы суметь защититься от пришедшегося вскользь удара, но в то же время не мешающая движению и скрытности. Теперь же тощее тело Китена, точно в кокон из металла, было заключено в прочнейший экзоскелет – пусть и не такой мощный, как у стражей, – покрытый многослойной внешней обшивкой из "алмазной паутины". Неудивительно, что чтец чувствовал себя не в своей тарелке, разодевшись, словно герой плаката с надписью: "Гордость Конфедерации". Дани и сам испытывал отвращение к собственным доспехам.
Вот только неловкость Китена была вызвана отнюдь не экзоскелетом. И Павилос отлично знал, что именно сейчас воспоследует.
– Что мы здесь делаем, Ди? – Толик с отвращением огляделся по сторонам и обреченно покачал головой.
– Выполняем приказы, – угрюмо пробормотал Павилос, про себя костеря старого чтеца на чем свет стоит. Вот ведь!.. Китен всегда умел задать самый неподходящий вопрос в самый неподходящий момент! И за это его умение Дани ценил старого друга ничуть не меньше, чем за все прочие качества. Но вот именно сегодня, именно сейчас… дорого бы он дал, чтобы Толик, против своего обыкновения, просто смолчал, а не пытался узнать, где именно находится дно той зловонной клоаки, куда они влезли! Но разведчик и не думал молчать.
– Приказы? – Китен презрительно цыркнул сквозь плотно сжатые зубы. – Какие приказы?
Дани жестко, исподлобья оглянулся на чтеца. К счастью для Китена, тот не мог видеть выражения лица Павилоса, а если б даже и мог – вряд ли это его остановило бы.
– Помнишь, когда объявлялась последняя облава на отверженных? – сощурившись, поинтересовался он. – Я имею в виду – такого масштаба?
Дани мрачно – хотя чтец и не мог видеть выражения лица друга, скрытого за забралом, – покосился на Толика. Опять.
– Вторая филидская, – после минутного молчания пасмурно проговорил он. – Я помню.
– То-то и оно, – скуксившись ещё больше, хотя это и казалось невозможным, поддакнул чтец. – Вторая филидская. Тогда на всю армию было только семь "запредельников", а сейчас мы уже пятерых схватили, Дани, – и что? И ничего! Ни судов, ни приговоров. Они просто сидят в тех камерах… Чего там, их даже алые не навещают! Они просто сидят и ждут. Чего ждут-то? А с этим парнем, – Толик неопределенно помахал рукой, будучи не вполне уверенным, в какую именно сторону следует указывать, – их будет шесть. И все молчат, как дохлые карпы. Только вони-то не скрыть. Догадываешься, о чем я?