– Зато там не было скучно, – так проказливо, точно вновь стал мальчишкой из своих воспоминаний, возразил Серапис.
Гермаген издал невнятный звук, больше походивший на урчание голодного желудка, чем на что либо иное.
– Точно! – язвительно добавил он. – Там было грязно, отвратительно воняло, не было жратвы, вода – гнилая, а ещё те уроды Тёмные и их треклятое гнездо – это было, да! А скуки, – скуки точно не было!
– Ты вечно во всём видишь только плохое, – попенял ему Александер.
– Что ж я могу поделать, если у нас жизнь такая? – меланхолично изрёк бесподобный де Вард-Тиморенис. – Шагу нельзя ступить – обязательно вляпаешься в говно!
Александер резко остановился, вскинул руку в предупреждающем жесте и Гермаген тут же, припав на одно колено, принялся водить дулом разрядника – любимейшего своего оружия – из стороны в сторону…
***
Монстр, бывший некогда Йо`Ванном та`ас Сикуро выбрался через небольшую дверцу на галерею проходившую через всю верхнюю часть столовой. Ударом пары передних "ног" он разнес огораживающие её перила и спрыгнул вниз, врезавшись в самый центр группы конов лишь недавно ворвавшихся в комнату, но уже успевших обагрить её кровью. Нижние суставы его ног оканчивались заостренными лезвиям и эти лезвия, как выяснилось, оказались превосходным оружием способным, благодаря силе имплантов, легко пробить боевую броню конфедератов. "Вода жизни" брызнула в разные стороны, люди кричали, осыпали чудовище ливнем дротиков и плазменных сгустков – бесполезно! Щит надежно прикрывал "живую" часть паукообразного монстра, а вот сами коны отнюдь не могли похвастаться такой "неуязвимостью". Их было шестеро, когда они вошли в столовую, считанные мгновения спустя лишь двое сбежавших и прячущихся конфедератов – вот все, кто остался. Остальные пали на том самом месте, где один из них с холодным безразличием свернул голову несчастной девочке-технику. Но и выжившие недолго смогли бы противостоять механическому монстру, если бы их крики и пальбу не услышали и не поспешили на помощь.
Йо`Ванн находился примерно на середине комнаты, когда из дверей ведущих на кухню вышла пара облаченных в развивающиеся черные мантии ваятелей. С того мига всё оказалось кончено. Защитник техников, углядев новых неприятелей, направился к ним – то ли посчитав их более легкой добычей, чем прячущееся "стражи", то ли каким-то крохотным, не искалеченным до отупения, уголком своего разума узнавший в вновь прибывших ваятелей. Как бы то ни было, он стремительно бросился на них… и застыл на полпути – точно бабочка, пришпиленная холодной булавкой к стене – это один из "черных" связал и оплел вязью "стазиса" несчастное чудовище. Второй же – тот самый толстяк с рыбьими глазами, каждый раз появляющийся в самые критические моменты точно черт услышавший шорох игральных костей, в это время ткал куда более сложную вязь – Безымянный только по воспоследовавшему результату сумел опознать "Туман Небытия" – и сморщился от омерзения. Йо`Ванн, без сомнения, являлся монстром, но он не заслуживал такого! Никто не заслуживал – если говорить на чистоту! Кем бы ни был Йо`Ванном та`ас Сикуро, вернее кем бы он ни стал ныне, некогда он был человеком и, судя по всему – человеком достойным! Такой конец – оказаться развеянным на атомы – это совсем не то чего заслуживал истинный воин! А ведь Йо`Ванн был воином, воином, до конца сражавшимся и защищавшим свой дом от вторжения.
Но ваятели никогда не утруждали себя подобными мудрствованиями!
– В Бездну! – Безымянный оторвался от экрана и материализовал звуковую пушку. – Делайте что хотите, но я ухожу! Я не собираюсь подыхать, словно крыса в норе. Если уж всё должно закончится, это будет так, как и где я сам решу!
Он обернулся намереваясь выйти из Контрольного Зала, но чуть ли не нос к носу столкнулся с Ви`ателом, как и он сам, только что оторвавшимся от мониторов.
– Ты, – лицо молодого техника искажала неприкрытая ненависть, – это всё твоя вина! Это ты привел их сюда. Кровь наших людей на твоих…
Техник потянулся за крошечным резаком, висевшим у него на поясе, но тут внутренние покои комплекса потряс чудовищной силы взрыв. Ви`ател качнулся и на время позабыл о своем намерении набросится на человека, сосредоточив всё внимание на раскачивающемся поле. Безымянный скосил глаза на мониторы слежения и увидел, как по всей матрице экранов пробежались мерцающие черные линии помех.
– Что за?.. – пошатываясь, но всё ж таки сумев устоять на ногах, прошипел Безымянный.
– Криогенные камеры! – А`Ани повезло меньше обоих мужчин. Сотрясение от взрыва бросило женщину на пол, но ничуть не поколебало её самоконтроль. Поднявшись и начав отряхиваться, она, тем не менее, всё так же внимательно и сосредоточенно наблюдала за происходящим. – Конфедераты, по всей видимости, повредили силовую установку питавшую камеры – вся система наблюдения девятнадцатого яруса отключилась. Замечательно! – внезапно воскликнула она, чем совершенно вывела из себя человека.
– Что?.. – начал было он, но женщина прервала его вопрос повелительным взмахом руки.
– Ви`ател, – обратилась она к юноше, – нужный момент наступил. Сейчас коны не смогут действовать на девятнадцатом уровне – слишком велико задымление и остаточные взрывы будут продолжаться ещё некоторое время, – она помолчала, пристально вглядываясь в лицо техника, а затем тихонько добавила: – Ты знаешь, что нужно делать.
– А как же ты? – яростно вопросил младший Сикуро. – Я не оставлю тебя…
– Ты должен освободить проход, – жестко, почти жестоко оборвала все его возражения женщина. – Я, мы, – она стрельнула глазами в сторону Александера, – присоединимся к тебе позже. Пока же нужно доделать оставшуюся часть работы.
"Какой это, интересно? – ожесточенно подумал Безымянный. – Насколько я заметил, ты за всё это время так ничего и не сделала!"
Вслух, разумеется, он ничего говорить не стал, хотя его первоначальное решение покинуть как можно скорее Контрольный центр испарилось. Здесь, судя по всему, назревало нечто очень любопытное, и если имелся хоть один шанс вырваться из этого капкана – почему не попытаться им воспользоваться? Женщина же наоборот говорила и говорила:
– Нам будет необходим коридор, свободный, – хотя бы относительно. Сделай это… – она прибавила какое-то слово заставившее Ви`атела насупится, но всё ж согласно кивнуть. Безымянный не разобрал слова – оно было произнесено очень тихо, да вдобавок, ещё и на языке техников.
Всё это очень настораживало, оттого, глядя в спину удаляющееся юноши, человек не переставал напряженно размышлять над услышанным. И продолжал сжимать пушку в руках.
***
Передернув затвор, Дани установил интенсивность огня на максимум и выпустил длинную очередь в стену какой-то комнаты, где он оказался по случаю. "Дьяволы и бесы!" – в сердцах выругался конфедерат и ничуть не покривил душой. Это были первые выстрелы сделанные сержантом за время проведения нынешней операции. Ещё бы! Теперь он не какой-то там младший сержант разведывательной ладони, теперь ему не по статусу торчать на линии огня – пусть другие гибнут. "Дьяволы, дьяволы и треклятые бесы!" – тактический шлем с панорамным экраном валялся на полу, Дани уже тошнило от вида разворачивающейся бойни, от вида крови текущей рекой…
Да, это было трусостью – и Дани не скрывал от себя, что смалодушничал, что не сумел заставить себя досмотреть "представление" до конца. Плевать!
Магазин опустел, раздался короткий, сухой щелчок, пульсар перестал содрогаться в руках. "Дерьмо, дерьмо и ещё раз дерьмо!" – рука, машинальным движением, нажала на кнопку автоматического сброса магазина и метнулась к поясу за следующим. Перезарядив и снова взведя оружие, он нажал на курок, и по изувеченной стене ударила ещё одна очередь сверхплотных керамических дротиков вырывавших целые куски из древнего каменного монолита.
Когда боезапас иссяк Павилос, не задумываясь, заменил его новым и продолжил бесцельный расстрел стены. А затем ещё раз, и ещё, ещё… Он остановился, сумел заставить себя остановиться лишь, когда запас дротиков совершенно иссяк. И всё это время он ругался и сыпался проклятиями, обращаясь… Он и сам не знал на кого направлен его гнев. Точно не на техников – несчастные ублюдки, повинные только в том, что оказались не там где и когда было нужно. Не на конов – его подчиненных, вынужденных выполнять приказы. Даже не на Сераписа, будь он трижды проклят, Александера, и уж подавно не на его ручную обезьянку – Гермагена. Хотя сержант с удовольствием удавил бы гроссмейстера собственными руками и потом до конца дней считал бы этот поступок самым лучшим жизни!