К счастью долго петлять по лесу и обдумывать текущие проблемы нам не пришлось. Спустя час неспешной скачки, нам удалось выйти на лесную тропинку, совершенно точно вытоптанную людьми. Ну а еще через двадцать минут эта тропинка вывела нас на самую обычную дорогу. Раскатанная телегами колея и следы недавних стоянок на обочине. Выехали мы из достаточно густого леса, а вот оказались перед обширными лугами и редкими рощицами. Оставалось надеяться, что Хозяйка выкинула нас не прямо под носом у фанатиков. По-крайней мере, посещать имперские города я совершенно точно не намерен.
Дальше я двигался более настороженно, раскинув сигнальную сеть на три сотни метров. Можно было и больше, но я опасался, что какой-нибудь жрец сможет почувствовать магию, и я вновь нарвусь на неприятности.
Дорога знатно петляла между большими участками леса и, хоть и небольшими, но, крутыми холмами. Совсем скоро мы наткнулись на возделываемые поля пшеницы, а значит, эта местность была обитаема. Иногда можно было встретить небольшие избушки на краю полей, в которых, по всей видимости, пережидали ночь сборщики. Я и сам стал поглядывать на них, как возможный вариант для ночевки, но пока солнце все еще не зашло, лошадь неслась вперед. Видимо из-за того, что я ускорил темп, тряска заставила девушку прийти в себя.
— Ну что, милая, очнулась? — заговорил я, когда ведьма сбросила мою руку со своей талии. — В клетке тебя очень сильно иссушило, так что силой тебе лучше пока не пользоваться. Я хоть и подлатал тебя немного, но любой всплеск магии и все мои заплатки пойдут по швам.
— Заткнись, — буркнула девушка, сжав виски. — Голова раскалывается.
— По тебе совершенно точно плачет ремень, — хмыкнул я.
— Что тебе мешает ехать молча? — выдохнула ведьма. — Можешь хоть на десяток минут замолчать? От твоего голоса у меня дикая мигрень.
— Молчу молчу, — не сдержав улыбку, проговорил я.
Ведьма зашипела, а я почувствовал, как внутри нее вновь стало нарастать раздражение. Пришлось поумерить свое желание поговорить и дальше мы двигались в тишине.
Как и ожидалось, людские ауры я все-таки обнаружил. Мы как раз поднимались вверх по крутому склону холма, когда моя сигнальная сеть смогла уловить человеческий сигнал. Пришлось тут же ограничивать размер, чтобы сеть не пошла дальше и не задела другие сигналы. А то, что они там есть, я не сомневался. По ту сторону холма был виден дым, и уже отсюда можно было услышать отзвуки криков.
Жеребец вынес нас на вершину, с которой открывался вид на все, что творилось внизу. В паре сотен метров отсюда располагалась небольшая деревенька не защищенная ни чем. Не было никакой стены, или частокола. Обычные деревенские домики с соломенной крышей. Сейчас посреди деревни хозяйничали военные. Они вытаскивали из домов различную утварь и домашнюю живность, а крестьяне стояли в стороне и боялись даже пошевелиться. У некоторых деревенских мужиков можно было заметить следы крови и огромные кровоподтеки на лицах. Раздавался плач и детский крик, который перебивался громогласным хохотом вояк.
— Еще скажи, что ты собираешься вмешаться? — раздался голос ведьмы.
— Нет, — сморщился я. — Вмешайся мы, и сразу привлечем к себе нежелательное внимание.
— Что это такое? — удивленно и совершенно точно напоказ воскликнула девушка. — Неужели я слышу в твоих речах здравый смысл?
Отвечать я не стал, и пока нас не заметили, стал отворачивать жеребца в сторону. В этот момент из одного дома буквально вылетела молодая девчушка и рухнула прямо на землю. Следом за ней из дома вышел высокий статный воин, который вместо доспеха носил мантию. Он отвесил девушке смачную пощечину и что-то бросил в сторону деревенских. Зародилась легкая перепалка, и из толпы крестьян солдаты вытащили пожилого мужика, которого поставили перед всеми на колени. Действие разделилось на два очага. Часть солдат, весело переговариваясь, оказалась возле девушки и недолго думая, стали сдирать с нее одежду. Раздался звук спускаемой тетивы и в грудь пожилого мужика вошел арбалетный болт. Солдаты подхватили девчушку за руки и потащили назад в дом, из которого ее выкинул солдат в мантии.
— Нахер, — бросил я, спрыгивая с лошади. — Оставайся здесь, а я немного подсокращу количество имперской армии.
— Идиот, — вздохнула ведьма. — Теперь я верю, что меня ты вытащил по доброте душевной. Не сдохни там, геройчик.
Оставив слова девушки без ответа, я рванул вперед, призывая пламя. Когда расстояние сократилось до пятидесяти метров, меня заметили, но было уже поздно. Три росчерка огнешаров, которые взорвались посреди десятка стражников, огненное копье в разумного с мантией и призыв меча. Раздались крики и деревенские тут же бросились врассыпную. К моему удивлению все военные пережили удары магии. Я успел отметить вспышки белого цвета, когда огонь должен был соприкасаться с их телами. Именно эти вспышки и нивелировали практически все воздействие моей магии. Пришлось действовать по старинке. Бросок меча в самого ближнего воина, и когда лезвие пронзает его тело, призыв меча обратно в ладонь.