Ладно, — остановил я сам себя, — это потом обдумаю. Давай вернемся к Летчику. Я тебя понял, — обращаясь к нему, подтвердил я, — но моментально возникает куча вопросов. Что мне организовали такой интересный сюрприз — это мелочь, переживу. Объясни, как ты можешь видеть и слышать в таком виде.
— Ну, — снисходительным тоном пояснил Летчик, — сейчас я с тобой говорю через телефон и слушаю тоже. Вижу через камеру, — он ткнул малюсенькой ручкой в потолок. Я послушно поднял голову и обнаружил приклеенную к дереву шпионскую камеру, которую по просьбе Даши передал неизвестно зачем Зверю при последней встрече. Оказывается, очень даже имелась причина.
— А вот когда нужно обходиться без них использую подобие сонара. Постоянные звуки получаются при перемещении отдельных внутренних пластов. К сожалению, пока не очень хорошо выходит. То есть я-то нормально вижу, а вот у кого хороший слух нервно реагируют. Животные просто стараются уйти подальше. Самое простое, подсоединить сюда, — он ткнул отращенным пальцем себе в то, что можно было с трудом назвать грудью. — Ничего не поделаешь, первый результат всегда приходится переделывать и доделывать. Только на практике можно понять, в чем недостаток.
Пока что, я могу вот так. Он подъехал к краю стола, вытянул щупальце к спинке кровати и переместился по нему как по канату. — Теперь, — цепляясь за ножку, и съезжая вниз, прокомментировал свои действия, — на пол. И могу ехать куда хочу. К любому оборудованию, включая управление человеческой техникой и автомобилем, просто подключаюсь, отращивая щупальце. Необходимость отпала, отсоединился. Засовывать меня внутрь больше не требуется. Если, конечно, в своем кругу, а не на сторону продаете очередной сюрприз. — Он подъехал и ткнулся мне в ногу. Я нагнулся и, взяв в руки, поставил его снова на стол. Не слишком тяжелый, где-то в районе килограмма приблизительно.
— Почему не ноги, а гусеницы?
— Устойчивость больше, — пояснил Летчик. — Но надо еще хорошо обдумать систему передвижения. Без практики нет опыта. Может, стоит вообще из одной сплошной ленты состоять на манер змеи. Форма для меня значения не имеет.
— А почему тогда не в виде человека?
— Ну, ты прямо скажешь, — саркастически воскликнул Летчик.
— Во-первых, ничего глупее ходьбы на двух ногах придумать не возможно. Лучше уж на четырех — упасть сложнее.
Во-вторых, — выдать себя за обычного человека мне все равно не удастся. Даже если я изображу все что положено, будет что-то вроде статуи с пустыми гляделками или объективом на месте глаза. Смысла в этом никакого. Так я могу отрастить любое количество необходимых рук и подключиться, а при виде человека с кабелями из задницы у свидетеля непременно начнется рвота.
— А будешь ты отныне называться Клоун, — перебиваю его. — Щупальца из жопы — это мне нравится. По-другому и не назовешь, тем более ты явно успокаиваться не собираешься и продолжишь изменяться внешне. Летчик вроде сам по себе, а ты сам по себе, ничего общего не имеете.
— Не очень хорошо звучит, — с сомнением сказал Летчик, — но мысль удачная. Не надо прятаться и все странности списываются на общение с тобой. — Подкалывает, сволочь. — Пусть так.
Насчет продолжения моей речи... Есть еще и в-третьих. Мой вес намного больше при том же объеме. Все-таки я не биологический объект. А вес имеет очень большой смысл. Ты там случаем не забыл, что я не могу увеличиваться свыше определенного объема? То есть могу, но чем больше я, тем меньше вам пользы. Три раза пересчитывал с учетом новых данных, разница минимальная. Так что цени, что я помню не только про свои удобства!
— Я ценю, — серьезно соглашаюсь, — но мы договорились, половина на твои нужды.
— Папа, — так же серьезно ответил он. — Я знаю, что тебе такое обращение не слишком нравится, но извини, что есть, то есть. Мы с тобой одной крови! — Он хихикнул. — Хорошая сказка, крайне актуальная для Клана. Дикие говорящие звери и человеческий детеныш. Ну не называть же вас домашними, — возмутился Летчик, явно что-то увидев у меня в лице.
— Спасибо тебе, но я пока и сам не знаю, что будет в будущем. Появится необходимость или новая идея, тогда и поговорим. Я собираюсь много и со вкусом экспериментировать. Если честно, меня пугала до сих пор идея чистого разума. Завтра про тебя забудут, и сиди вечно в каком-нибудь компьютере, валяющемся на свалке. Без общения нельзя существовать, так и свихнутся не долго. А кроме тебя вот с ней, все остальные относятся ко мне исключительно потребительски.
— Ты еще заплачь, — сказала насмешливо Даша. — А то я очень опасаюсь, что перестанешь требовать, сделай то, принеси это. Договорись вон с тем. Будешь теперь сам ползать до мастерских и договариваться.