— Так что случилось-то? — все-таки спросил, наконец, Ренат.
— Черт его знает, — смущенно признался Семен. — Проснулся с отчетливым чувством, что где-то непорядок, и решил, что лучше перебдеть.
Михаил многозначительно хмыкнул.
— Может, тебе, командир, тоже, того… тестики погонять? Их есть у меня.
— Не дождетесь, — ухмыльнулся Семен.
— Есть, работает! — Димка торпедой ворвался в салон, и Михаил привычно перехватил его в сантиметре от столкновения с переборкой. — А булочки еще остались?
Кадет цапнул булочку, откусил сразу половину и попытался одновременно изложить самые яркие моменты своего алгоритма. Семен поднял руку.
— Стоп. Прожуй и доложи результат — подробности потом. Нашел что?
— Ничего серьезного, — героически сглотнув, отрапортовал Дима. — Траффик телеметрии за последние сутки вырос почти вдвое, но для него даже нормы нет…
Он нацелился было откусить еще раз, но замер под напряженными взглядами Семена и Рената. Михаил недоуменно переводил глаза с одного на другого.
— Выходной траффик? — уточнил Ренат.
— И входной тоже. Входной даже больше. А что? — Димка отвлекся, наконец, от своего чистого восторга.
— Что-то я не понял, — поддержал его Михаил, — какой еще входной? Разве телеметрия не автоматом отправляется?
— Всегда есть входной, — пояснил Ренат, — подтверждение получения или запрос на повтор, если большие помехи. И, в принципе, если Земле что-то не понравилось, они могут запросить дополнительные данные.
— А что им может не понравиться, чего мы не знаем? — удивился Димка.
— Большой тест отслеживает не все, что входит в пакет телеметрии, — ровным голосом сообщил Ренат. — Мы проверяем только то, что при необходимости или желании сможем изменить.
— А на Землю, значит, кроме того, сообщаются вещи, которых мы изменить не можем? — уточнил Михаил.
— Да.
— А они могут?
— Они тем более не могут.
— Проще говоря, — заключил Семен, — если это не помехи связи, значит Земля что-то нарыла, о чем нам пока не сообщают. Наверное, берегут наши нервы. Но я так полагаю, наши нервы будут целее, если мы сами выясним, что это, не дожидаясь откровений от ЦУПа. Верно, док?
— Ну, насчет нервов — оно конечно, — ошеломленно протянул Михаил. — Лучше знать, чем не знать.
Командир кивнул и перевел взгляд на Димку.
— Поел? Ты можешь выяснить, что там за дополнительные запросы?
— Не знаю, — растерянно отозвался программист, — они закодированы… То есть, попробовать-то расколоть, конечно, можно…
— Пробуй. У тебя сейчас по графику отдых, но, думаю, мы его пока отложим. Все остальные еще раз проверяют каждый свой участок — без теста, вручную. Может быть, как раз в программе баг, если мы что-то не видим.
Напряженную тишину разрядил спокойный голос Рената.
— Однако ж интуиция у тебя, командир!
Не гожусь я в Командоры. Шаги здесь должны грохотать, разгоняя обленившиеся привидения, гулко отражаясь от голых стен в язвах облупившейся масляной краски. А мое эхо пугливо жмется к ногам, цепляется за неровные стыки тусклого линолеума, застревает в темных глухих нишах закрытых дверей по обе стороны коридора, глохнет без следа уже под следующей из редких мигающих ламп. Как в подземелье каком, право слово — и немытое окно в бесконечно далеком торце никого не обманет. Фильмы ужасов в таких коридорах снимать. Так и ждешь, что сейчас с треском распахнутся двери и повалят страшные мохнатые клыкастые хари…
С треском открылась дверь впереди, на звук шагов высунулся сморщенный лысый дедок из соседнего отдела, не то Иван Петрович, не то Петр Иванович. Кирилл молча кивнул, протянул на ходу руку.
— Добрый, — сипло поздоровался сморчок. — Закурить не найдется? У меня кончились, а нет…
— Я бросил, — не останавливаясь, через плечо ответил Кирилл.
—… никого на этаже, — замирающим голосом закончил истосковавшийся по общению сосед. — Это правильно, конечно. — Он еще потоптался, разочарованно глядя в удаляющуюся спину, и спрятался обратно.
Кирилл повернул за угол, прошел до середины другого столь же пустынного коридора, с трудом отпер вечно заедающий замок и, наконец, добрался до своего штатного рабочего места. В кабинете было солнечно и душно. Обрадованная визитом пыль возбужденно закрутилась в воздухе. Кирилл открыл форточку, дунул на поверхность стола, внеся свой вклад в этот праздник пыли, и плюхнулся на стул лицом к окну. За окном тоже был праздник. На стене пустого цеха напротив лежали квадратные солнечные зайчики, прямо из кирпичей весело росли зеленые кустики. За цехом утробно выла аэродинамическая труба.