На втором этаже спросила:
— Его посадят?
— Вероятно. Дадут пятнадцать суток за хулиганство.
Два этажа прошли молча. На четвертом Наташа остановилась.
— Мало!
— Вы, оказывается, кровожадная! — рассмеялся Кирилл.
Волнуясь, стала объяснять, что дело вовсе не в ней, не в том, что именно к ней пристал хулиган. А вообще в таких явлениях. С ними бороться надо! Непонятно, чем занимается милиция?
— Борется.
Поднялись на пятый этаж. Наташа нажала кнопку звонка. Дверь сейчас же распахнулась.
— Наташа! Так поздно… Я чуть с ума не сошла!
— Познакомься, мама. Мой спаситель, Кирилл Михайлович…
— Что случилось?! — Наташина мать испуганно взглянула на Кирилла. — Зайдите, Кирилл Михайлович. Прошу вас…
— Уже поздно.
— Пожалуйста, — сказала Наташа и посмотрела на него.
Так Кирилл впервые переступил порог квартиры Севериных.
Борис взглянул на часы и досадливо поморщился. Времени оставалось в обрез, а денег на такси выпросить не удалось. Как назло пришел отец, при нем у матери не разживешься. Теперь заходить за Наташей нет смысла, она уже, конечно, уехала. Идиотство какое-то! Начинать вечер в семь часов! Слава богу, не школьники… Борис пошарил в карманах — вдруг завалялась подходящая монета? Вытащил горсть. Одни медяки. Жалкая жизнь! Скорее бы получить диплом! Правда, мать подбрасывает понемножку. Так, чтоб не знал отец. У него вечная присказка: в наши годы! А что сравнивать? И годы не те, и жизнь не та! Слаб старик в диалектике… Черт возьми! Придется трястись в троллейбусе! А если…
«Идиот! Как я сразу не сообразил? Доеду на такси до проходного двора и смоюсь! Все-таки лучше, чем опаздывать. Некрасиво заставлять женщину ждать… Вон, кстати, и такси».
Борис подошел к машине.
— Занят, — сказал шофер. — По вызову.
— Ерунда! Заплачу без счетчика!
Шофер снизу вверх посмотрел на Бориса. Усмехнулся:
— Из молодых да ранний!
— Как вы смеете?! — вскипел Борис.
— А ты как смеешь? Щенок…
Кровь бросилась в голову. Дать по морде этому мерзавцу. Этому болвану, который посмел его… его назвать щенком! Взмах руки… Но рука не опустилась. Была сжата словно тисками. Борис в бешенстве обернулся.
— Борис Ракитин? Вот так встреча! — тиски разжались.
Борис, забыв о шофере, с любопытством смотрел на бывшего школьного товарища.
— Толька?! Ты откуда взялся? Мне говорили… — Он осекся.
— Правильно говорили! — усмехнулся Анатолий. — Чего испугался? С каждым может случиться. Не перехвати я сейчас твою руку, и ты бы попал в милицию. Вот так-то. Спешишь?
— Да. Опаздываю… Позвони мне. — Борис вырвал из блокнота листок, написал номер телефона. — Позвонишь?
Анатолий небрежно сунул листок в карман.
— Позвоню.
— Никогда не откладывай на завтра то, что можешь сделать сегодня. — Из-за спины Анатолия выглянуло смеющееся женское лицо. — Надо отпраздновать встречу друзей.
— Знакомься, Борис. Марго.
Марго с нескрываемым интересом разглядывала Бориса. Под этим откровенным, чуть циничным взглядом на редкость красивых зеленых глаз Борис почувствовал себя одновременно польщенным и сконфуженным.
— Я бы с радостью, — слегка запинаясь, проговорил он. — Но только не сегодня…
Марго, все еще смеясь, перевела взгляд на Анатолия:
— В Метрополь?
— Не возражаю, — Анатолий повернулся к шоферу: — Машину вызывал я. Моя фамилия Зарубин.
Шофер кивнул.
Анатолий открыл дверцу машины:
— Ну, так как же? Поедешь с нами, Борис?
Но тут вмешался шофер:
— Этого я не повезу.
— Он извинится, — сказал Анатолий, — и тогда инцидент будет исчерпан, неправда ли? Извинись, Боря.
— Еще чего не хватало! — вспыхнул Борис. Извиняться перед каким-то шофером? Ни за что!
Марго слегка дотронулась до плеча Бориса:
— Но вы на самом деле вели себя ужасно!
Сейчас она сядет в машину, и он никогда больше ее не увидит. Никогда! Нет, это невозможно.
Борис повернулся к шоферу:
— Извините…
— Ладно, садитесь.
В ресторане не было ни одного свободного места. Но Анатолий все уладил. Через несколько минут они уже сидели за столиком, который, судя по всему, был кем-то заказан. Бесшумно и быстро официант убрал четвертый прибор.
— Мне, как всегда, рислинг, — сказала Марго. — А вам?
— Тоже… — Борис терпеть не мог сухие вина. Хорошо бы заказать коньяк. Но кто знает, сколько денег у Тольки?
— Мне коньяк, — услышал он голос Анатолия. — Юбилейный…