— Магия и спиртные напитки — сила! — довольно заявила она малышу.
Златка была в восторге от своих способностей, и она представляла себя феей уюта. Жаль, что расход алкоголя велик, но с его помощью очистились не только деревянные части стульев, но даже само сидение! Кипя энергией, она посмотрела, что ещё можно сделать. Малыш оставил раскрашивание и встал рядом с мамой, копируя её позу.
— Надо украсить диваны, — указал он.
Диваны были чистыми, но без укрывавших их подушек поскучнели.
— А что, рискнём! — она взяла кисточку для рисования и бубня:
— Пибади-пабади-бум, — принялась вытягивать середину спинки вверх, нарушая скучную прямую линию, потом взялась за подлокотники и сделала их более округлыми, но тут обивка не выдержала и треснула.
— Ой, — расстроился Каджи.
— Упс, — покачала головой Злата и, схватив ножницы, отрезала от скатерти подходящий кусок, чтобы починить диван. К концу работы с мягкой мебелью от вычурной скатерти ничего не осталось.
— Без неё лучше, — заявил малыш, но мама не согласилась. Она бросилась к стопке пыльных декоративных наволочек и, выполоскав их в бочке, стоящей на улице возле трубы, вместе с Каджи выложила из них простенький орнамент.
— Сдобрим бутылочкой эля, чтобы наверняка всё скрепить и высушить, — задумчиво сообщила Злата сыну.
На что он одобрительно кивнул. Мама потрясающе магичила! Без всяких формул, без нудной подготовки, просто пела абракадабру, поливала папиными напитками — и дом преображался. Скатерть вышла на загляденье: яркая, цветная и даже с прыгающими по ней магическими искорками.
— Что ещё мы можем изменить? — Спросила воодушевлённая Злата у малыша, и он как полководец показал на стены.
— Согласна, отделка уже выцвела, — кивнула лэра.
Но как подступиться к работе? Стены обтянуты шёлком и всё, что можно сделать, это снова побрызгать спиртом и, помагичив, вытянуть пыль. Забежав на кухню, Злата, увидела, что все бутылки скупердяйка Гильда припрятала и, укорив кухарку в прижимистости, хозяйка схватила уксус. Распыляя его по стеновым панелям, она с тревогой сообщила Каджи:
— Лишь бы потом стены не куксились. Нам уксусное настроение ни к чему! — запустив энергию по шёлку, Злата решила, что неплохо бы хоть как-то сделать ткань поярче, поэтому она на свой страх и риск вложила побольше силы и начала напевать:
— Оранжевое небо, оранжевый восторг! Синий-синий, словно иней, грустный и тоскливый! Зелёненькая травушка, милая муравушка сулит душе покой…
Она всё никак не могла определиться, какого цвета пожелать добавить и вышла путаница не только в словах, но и на деле пшик. Однако стало чисто, это ли не успех? Зато старые ступеньки на фоне обновлённых стен бросались в глаза и проигрывали. Их очистка всё тем же уксусом стала завершающим этапом в уборке.
— Всё, передохнём, — устало сообщила она малышу, и он бросился показывать ей свои рисунки.
— А это что за червячок у тебя?
— Это дракон, наш герб.
— О, не сразу узнала! А хочешь, я научу тебя рисовать драконов? Это не сложно, если делать всё по очереди.
Что и говорить, малыш хотел. Злату лист бумаги не устроил, и она заняла позицию у входных дверей. Обе половинки были остеклены, отмыты, и поставив крохе стул у левой части двери, сама принялась рисовать на правой.
— Чертим вот такой овал, — показывала и чуть направляла руку Каджи художница, — здесь вытянем ушки, а сюда вставим зубы. Не забудем про носопырку, добавим дымок…
Оба устали, но результатом остались довольны. У Златы получилась очаровательнейшая дракошка, а у Каджи грубоватый самец.
— Лэра Больдо, пора подавать обед, — вышла из кухни Гильда, вместо ворчащей и отмывающей от ягод руки Панивы.
— Через десять минут! Я раскрашу наших дракош и можно всех звать к столу!
Злата торопилась, чтобы впечатлить Имруса. Потом она добавит красок и доведёт рисунки до совершенства, а сейчас пусть будет на скорую руку.
— Папа! — крикнул Каджи, увидев вышедшего из кабинета Имруса, и бросился к нему, рассказывая, как много дел они с мамой сегодня переделали. К ним подошли учитель с Иржи и с улыбкой слушали рассказ малыша. Злата вытирала кисти и приветливо смотрела на мужчин. Все улыбались, пока не начали спускаться по ступенькам.
— Ох, — раздалось под ногами, — ой-ёй-ёй, — устало закряхтели первые ступеньки, на которых стояли взрослые, а стены пошли рябью из пастельных тонов. Мальчики принялись ощупывать ступеньки и те захихикали:
— Ой, ой, кхе, кхе, а-а-а, у-у-у, — подвизгивали перила, а стены стали устойчивого оранжевого цвета.
Лэр Гьяси провёл рукой по шёлковой панели, и они вновь поменялись на вульгарный жёлтый в зелёную полоску. Злата подвинула для себя стул и опустилась на него, но ножки стула разъехались под ней с неприличным чмоком. Имрус бросился её поднимать, а ступеньки под его ногами издавали разные недовольно-возмущённые звуки.