На моём рабочем верстаке Глеб оставил две фарфоровые скульптуры Императорского фарфорового завода, в советскую бытность величавшегося Ленинградским заводом имени Ломоносова. Обе фигурки не представляли никакой исторической ценности, поскольку они в массовом порядке изготавливались и так же массово приобретались советскими мещанами. Изделия были анималистические: лежащий жеребёнок и норка, стоящая на задних лапках, с рыбиной в зубах. Я невольно улыбнулась, вспомнив такого же жеребёнка в нашем серванте. Рассматривая чужую копию, я сравнивала её с домашней: у этого жеребёнка отсутствовали оба уха. Я внимательнее посмотрела на вторую скульптуру. Тут потерялся рыбий хвост. На местах сколов виднелись коричневые пятна давно засохшего клея, и мне вдруг представилась старушка, которая, подслеповато щурясь, старалась вернуть отколотые части на место. Я оглядела стол в надежде отыскать недостающие детали, но, увы, скорее всего, они были утеряны.
Ну что ж! Пара выходных уйдёт на изготовление ушей и хвоста, ещё пара – на аккуратное крепление, чтобы никто и не догадался об их потере. Честно говоря, дешевле было купить новые, чем реставрировать эти – моя работа выйдет раз в пять дороже, но раз Глеб принял заказ, значит, были на то причины.
Под фигурками нашлась записка от друга. «Готовность – 1 декабря!» – накарябал он своим птичьим почерком.
За окном уже светало. Мое сердце бешено колотилось – присниться же такое! В голове возникла мысль позвонить Сашке и спросить, кто этот чёртов «скандинав», а потом ответить самой себе на вопрос: какого чёрта он занимает мои мысли и сны. Я скривилась и хлопнула себя по лбу, вспомнив, что Саша сейчас на пути к лазурному берегу и беспокоить подругу своими проблемами некрасиво, не вовремя и вообще фи!
Утренняя пробежка по сырому во всех отношению парку, водные процедуры после и чашка какао взбодрили моё тело и разум. Я быстро собралась и двинулась в «контору», где меня ждали «пациенты» и… приятный сюрприз в лице Глеба. Он сидел на высоком барном стуле, вручную шлифуя какую-то мелкую деревянную деталь. На нём как обычно был надет видавший виды комбинезон, под которым виднелась рабочая, – потому что была покрыта многочисленными разноцветными не отстирывающимися пятнами – но неизменно свежая футболка. Если память мне не изменяет, у друга таких накопилось уже штук пять.
– Привет, Вась! Надеюсь, угодил с заказом? – спросил Глеб, сдувая мелкую деревянную пыль, которая тут же закружилась в ярком свете настольной лампы.
– Привет! Да, конечно, спасибо, – ответила я и прошла в подсобку переодеться.
Полдня мы работали, особо не прерываясь на разговоры, потом заказали пиццу. Поедая её, я рассказала Глебу о том, как прошёл свадебный вечер. Не забыла упомянуть и о своём новом знакомом. Друг отшутился что, мол, не зря ещё в школе таскал меня три года подряд в кружок по реконструкции эпохи викингов. Часам к пяти я засобиралась домой и уже вдогонку услышала:
– Завтра в шесть, на парковке!
Я обернулась. Друг загадочно улыбнулся и даже подмигнул. Сбитая с толку новыми странностями, происходившими с ним, помотала головой, отгоняя бредовые мысли, и пошла домой.
Утро понедельника неожиданно выдалось солнечным, а день обещал быть не таким трудным. Рабочее время тянулось как обычно, но ради разнообразия Ольга – наш новый руководитель отдела, который смотрит на архитектуру исключительно современно – не особо лезла со своими советами и правками, одно это сделало первый день недели прекрасным.
Ровно в шесть я оказалась на крыльце и слева на парковке сразу же увидела «Волгу» Глеба и его самого, облокотившегося на крышу авто. Заметив меня, он выпрямился и растянул губы в широкой улыбке. Я невольно улыбнулась и поспешила к другу. Он меня приобнял, буркнул «Привет!», чмокнул в щёку и открыл пассажирскую дверь. Занял своё место, Глеб схватился за руль и… и всё. Машина стояла на месте, тишина, повисшая в салоне, изумляла только меня, а Глеб внимательно смотрел перед собой, не подавая признаков мыслительной деятельности, но вроде бы дышал.
– Кхе-кхе, – напомнила я о себе и получила в ответ торопливое:.
– Ага, сейчас.
Тем Глеб и ограничился, продолжая смотреть прямо по курсу. Я решила последовать его примеру и тоже взглянула в лобовое стекло. В этот момент из здания вышла Ольга в сопровождении нашего директора. К ней по лестнице белочкой взметнулся молодой человек в фирменной кепке цветочного магазина с огромным букетом роз в руках. По реакции начальницы было видно, что для неё подарок стал полной неожиданностью… как и для меня.
Я взглянула на соседа по дивану: никогда ещё не видела Глеба таким счастливым! Он сидел и лыбился как придурок, не сводя глаз с Ольги. Та приняла букет, поднесла его к лицу, чтобы оценить аромат цветов или рассмотреть их поближе. Молодая женщина улыбнулась, и с её лица сползло извечное высокомерное выражение. В тот момент она показалась мне даже приятной. С всё той же блаженной миной Ольга дошла до своей машины, бережно уложила букет на заднее сиденье и с ней же заняла место за рулем. Её автомобиль некоторое время не двигался с места, но потом медленно, словно облачко, поплыл прочь с парковки. И что за … тут происходит?!
В поисках ответа я опять уставилась на Глеба. Мой друг, откинувшись назад, всё ещё пребывал в каком-то трансе, медитируя на белоснежный автомобиль. Когда тот скрылся из виду, Глеб, наверное, впервые за всё время моргнул, посмотрел на меня и, как ни в чём не бывало, спросил:
– Домой?
– Угу, – промычала я не очень-то дружелюбно.
Мы ехали молча, но, в конце концов, я не выдержала:
– Суздалев, ты охренел что ли?! Что за брачные игры ты тут устроил? И какого чёрта ты меня во все это втягиваешь?
Я была зла вдвойне: мало того он использовал меня в качестве прикрытия, так ещё и запал на эту су… щучку, из-за которой моя карьера пошла прахом.
– Предатель! – бросила я в сердцах, так и не дождавшись ответа.
Когда мы остановились перед моим домом, я уже откровенно шмыгала носом, сдерживая слёзы обиды. Глеб сгрёб меня в объятия и, чмокнув в макушку, тихо сказал:
– Вась, я попал!
Я смотрела на друга и не узнавала сидящего передо мной мужчину. Он был растерян, его глаза блестели как у побитой собаки, но он был счастлив. Глеб Суздалев был счастлив!
– И долго это у вас? – тихонько поинтересовалась я. Злиться на счастливого дурака оказалось сложнее.
– Две недели.
– Так тебя же не было всё это время в городе!
– Мы познакомились в Пулково. Она ждала свой рейс, а я только прилетел и ждал, когда за мной придет машина. Я клянусь, что не знал, кто она!
Нужны мне его клятвы, как… Но, может, со временем он перебесится, возьмётся за ум и найдёт себе нормальную девушку? Я решила сжалиться над несчастным влюбленным:
– Верю. Только прошу: не вмешивай меня в свои любовные игрища!
Глеб радостно расцеловал мои щёки и пообещал, что всё будет замечательно. Только я оттаяла немного, как он заявил: его ждут срочные дела, а это означало вежливый вариант просьбы «Гуляй, Вася!».
Уже поднимаясь по лестнице, я всё никак не могла понять, чем может привлечь моего Глеба женщина, которая идёт по головам ради карьеры, для которой не существует мнения подчиненных. Проще говоря, смазливая, эгоистичная, циничная тварь…
Так стоп, стоп! Василиса, опомнись! Циничная… циник. Вот тебе и ответ! Это только в сказках противоположности притягиваются, в жизни же рыбак рыбака видит издалека, понимает с полуслова, принимает правила игры и, наверное, две таких особи прекрасно сосуществуют в своей собственной Вселенной Цинизма. Быть может, им там даже уютно и тепло вместе! Чем чёрт не шутит… хм, вернее, что же ещё надо двоим для счастья?!