Наше противостояние с Ольгериками (так они себя называли) шло с переменным успехом, до того как они сумели добраться до Клайса. Возвращаясь домой поздно вечером, он подвергся нападению команды хорошо обученных наемников. Один против шести войнов. Лучший из бойцов, которых я когда-либо видел, он сумел не только положить всех нападавших, но и дойти до ворот дворца. Клайс умер на моих руках. Я опять не справился, опять был слаб. На моей совести немало смертей, но одна до сих пор не дает мне покоя, даже спустя столько лет. Руками, еще не высохшими от крови моего учителя, я задушил этого мерзавца Ольгера в камере башни Совести. Я убил безоружного человека, хоть и виновного, но безоружного! - голос Райна сорвался на крик, а мое сердце захлебнулось его болью и отчаяньем. Закрыла глаза и натянула пониже капюшон кофты, чтобы никто не заметил моего исказившегося лица. Сколько же испытаний выпало на долю этого человека, как он смог все это выдержать и не сойти с ума? Или он все-таки сошел?
- Мне показалось, что даже Себастиан начал меня бояться, - продолжил он через пару минут уже гораздо спокойнее, - Я лютовал, носился по всей стране: допрашивал, судил, угрожал, пытал, но больше не убивал. Хотя это не делает мне чести. Нам удалось выявить почти всю организацию, начались аресты. У меня была невеста, Лавиния, дочь главы Совета. Мы полюбили друг друга и хотели пожениться, ее украли и потребовали от меня подчинения. Тогда я был просто невменяем, а еще очень самонадеян. Возомнил себя великим магом и решил, что смогу справиться в одиночку. Через своих осведомителей мне удалось узнать где ее держат. И не придумав ничего лучшего, решив положиться на эффект неожиданности и свою магию, я сломя голову бросился спасать ее. Тот сон, в котором ты видела ритуал в сером городе в доме у фонтана - это итог моей глупой спасательной операции. Конечно, я угодил прямиком в ловушку. В обмен на жизнь моей любимой, пришлось согласиться на проведение ритуала разделения души и тела. Так я оказался заперт в этом браслете. Вот и вся моя история.
По непонятной причине слова Райна о его невесте были мне неприятны. Я с удивлением осознала тот факт, что немного ревную своего друга к этой неизвестной женщине. Еще недавно он принадлежал только мне одной, а сейчас выяснилось, что у него имеется большая любовь. Срочно прикрыла свои подленькие мыслишки от Райна. Все мои внутренности были против такого поворота событий, невеста не входила в мои планы совершенно. Я так привыкла к его незримому присутствию, что мысль о необходимости делить его с кем-то была мне отвратительна. Мама мне как-то рассказывала, что в детстве я была в общем не жадным ребенком, но существовало несколько игрушек, которые я готова была защищать от посягательств других детишек, что называется "до последней капли крови". Вот и сейчас во мне всколыхнулись давно забытые ощущения. Это было немного странно и... стыдно. Хотя стойте! Почему я должна его с кем-то делить? Лавиния вообще находится в другом мире, может, за все эти годы вышла замуж и нарожала кучу детишек. Может, Райн понял, что его чувства прошли с годами?
- Скажи, а ты до сих пор ее любишь? - попыталась тут же прояснить ситуацию.
Думаю, что люблю. Я все эти годы в самые трудные моменты спасался только воспоминаниями о ней, о том, что она где-то есть, жива, значит, все не напрасно. Вынужденное одиночное заточение - очень тяжелое испытание для психики человека. Когда я понял, что начинаю потихоньку сходить с ума, то разделил время своего бодрствования на две части. Первая половина свободного времени уходила на работу с заклинаниями, старыми и новыми, которые создавал сам. Вторая половина отводилась на воспоминания: до мельчайших деталей, до запахов, оттенков, мимолетных ощущений, отрывочных мыслей. Я не давал себе забывать, заново проживая каждое мгновение прошлого. Особенно часто мне вспоминалась Лавиния такая, какой я ее запомнил, тогда в доме, где проводился ритуал. Огромные заплаканные глаза со слипшимися ресницами, кровоподтек на правой скуле, рваная одежда и взгляд, умоляющий помочь. Я знал, что заточение в браслете равносильно смерти, но этот взгляд окупал все. Да, я все еще люблю эту женщину, - закончил Райн. - Она красивая?
- Ты уже ее однажды видела, помнишь тот учебный бой по защитной магии с девушкой? Это и есть моя Лавиния.
- Та эльфийка? - ошарашенно выдала я, вспоминая как потрясающе красива была женщина из воспоминаний Райна. Отчетливо ощутила чувство горечи.
- Она человек, но ты права среди ее предков были эльфы.
Ну что же, Асенька, в твоем романе очередной сбой. Только вроде начало все налаживаться, даже герой появился, пусть и в виде украшения, пусть и без особой надежды на освобождение, но все-таки герой, не единожды уже спасший твою жизнь. И вот опять облом! Мало того, что у него есть красавица-невеста, с которой я даже рядом не стояла, так он еще столько лет ее любит, а такое не спишешь на простое увлечение. Грустный получается у вас романчик, Ася Сергеевна! Впрочем, какова героиня, таков и роман.
Прожалела я себя до самой остановки в пункте назначения, то есть до деревни Медное. Автобус, скрипнув тормозами и подняв клубы пыли, застыл перед кособокой постройкой, изображавшей, видимо, местный автовокзал. Народ потянулся к выходу. Как только все прибывшие покинули салон, наш транспорт, натужно загудев на прощание, исчез в неизвестном направлении. Сегодня был пасмурный день, все небо затянули облака. Почему-то даже в кофте было зябко. Неужели я нервничаю перед встречей с Федорцовой? Похоже на то, иначе отчего мои зубы стали выбивать чечетку?
Выйдя из автобуса, первым делом огляделась. Деревенька выглядела довольно убого: старые обветшалые дома, покосившиеся заборы, мусор на дороге. Казалось, что обитателям однажды надоело заботиться о своем селении, они махнули на все рукой и пустили на самотек. Деревня медленно, но верно разрушалась. Печальное зрелище. Мои попутчики уже исчезли из зоны видимости, а я не догадалась поинтересоваться местом проживания нашей Федорцовой, поэтому пошла по центральной дороге в надежде, что кого-нибудь встречу и узнаю куда мне следует идти. Не смотря на явное запустение, селение продолжало жить. На дороге кое где попадались коровьи лепешки, из-за забора покрикивали редкие петухи и раздавалось квохтание куриц, Жители, похоже, все были на работе или сидели по домам, улица пустовала. Попробовала заглянуть за забор одного из домов и тут же была облаяна бдительным сторожем. На лай собаки из дома вышел хозяин -худощавый болезненного вида мужичок.
- Уходите отсюда, мы ничего не будем покупать!, - крикнул он мне с порога.
- А я ничего и не продаю. Подскажите, пожалуйста, как я могу найти дом Федорцовой Марии Григорьевны? - мужик окинул меня презрительным взглядом и сплюнул на землю. Странная реакция, похоже эту тетеньку здесь не особо любят.
- И чего вы все к ней ходите? Креста на вас нет, - едва слышно, словно самому себе, пробормотал дядька и добавил, уже громче, - Идите до конца улицы, там на пригорке - большой зеленый дом, мимо точно не пройдете.
Я поблагодарила за помощь и пошла в указанную сторону, чувствуя пристальный взгляд мужчины. Дом действительно было сложно не увидеть. Он возвышался над другими строениями и выглядел ухоженным, словно после ремонта, его окружал высокий забор, надежно охраняющий тайны своих хозяев. У калитки висел молоточек, я вежливо постучала и подождала в надежде, что хозяйка выйдет встречать гостей. Минут через пять стало понятно, что открывать некому. Не понятно откуда налетел холодный ветерок, по коже пробежали мурашки. Неужели я зря ехала? В сердцах шлепнула по закрытой калитке и та, протяжно заскрипев, отворилась, словно приглашая войти. "Зайдем?" - поинтересовалась у Райна. "Зайдем!" - согласился тот. Я воровато оглядела улицу и шмыгнула в открытый проход. Большой двор, ухоженный, на клумбах множество цветов. Собаки вроде не наблюдается.