– Мне будет восемнадцать через неделю, – сказал Честер.
– Ладно–ладно… Я только надеюсь, что мне не придётся тащить тебя на себе обратно до клуба, – рассмеялась Бекки.
– Обещаю, что этого не будет. Просто сбегаешь туда, позовёшь Эла. А уж он-то меня дотащит, – Честер лукаво подмигнул ей. – А что, уже есть опыт общения с пьяными идиотами?
– Только в качестве пациентов.
– И что, всё было настолько ужасно?
– Да нет. Вообще-то нет. Скорее уж, смешно. Во всяком случае, вспоминать об этом смешно. Но я бы всё же предпочла обойтись без повторных эпизодов.
– Ладно. Обещаю, что буду вести себя прилично, – сказал Честер с самым серьёзным видом, на который только был способен.
Бекки кивнула. Она всё ещё сомневалась в том, что не совершала ошибку. Она ничего не знала об этом мальчишке, и здравый смысл твердил ей держаться от него подальше. Но она больше прислушивалась к своим чувствам, а чувства подсказывали ей, что Честеру можно было доверять.
– Значит, ты работаешь медсестрой? – спросил Честер, решив, что молчание несколько затянулось.
– Да, – ответила Бекки. – Я закончила школу и сразу после этого пошла на специальные курсы. Не могу сказать, что мама была в восторге. Кажется, единственное будущее, которого она для меня желает, это удачное замужество. Но папа меня поддержал.
– По-моему, беда всех родителей в том, что они считают, будто бы знают, что лучше для их детей.
– Беда всех родителей в том, что за счёт своих детей они хотят исполнить свои собственные нереализованные мечты, – мягко возразила Бекки. – Но мне повезло с папой. Он считает, что я сама в праве выбирать своё будущее.
– Я не смотрел на этот вопрос с такой позиции, – пожал плечами Честер. Если честно, он не думал, что эта версия могла объяснить поведение его собственного отца. Лорд Честерфилд просто всегда стремился к власти и терпеть не мог, когда ему перечили, и так уж вышло, что из всех мальчишек–аристократов ему в сыновья достался самый своевольный.
– Снова вернулись к запретной теме, да? – Бекки покачала головой.
– Это не запретная тема, просто…
– Просто ты очень загадочный и таинственный, – рассмеялась Бекки. – На твоём месте я бы придумала легенду. Чтобы не раскрывать никаких секретов, но вместе с тем не заставлять окружающих задаваться миллионом лишних вопросов.
– У меня есть легенда. Не слишком хорошая, правда, – он усмехнулся, вспоминая свой разговор с Риком. Тот, кажется, на историю Честера так и не купился. – К тому же я не хочу тебе врать.
– Как это благородно!
Честер посмотрел на Бекки, вопросительно изогнув одну бровь и прищурив второй глаз, словно бы оценивал сказанную фразу на степень иронии и сарказма. Но Бекки выглядела невинно и невозмутимо.
Тем временем официант поставил на стол круглое блюдо с не менее круглой пиццей и два бокала красного вина. Вид он при этом имел такой, словно принёс по меньшей мере вазочку с чёрной икрой и бутылку Moet et Chandon.
– Приятного аппетита, – произнёс он, стараясь говорить с итальянским акцентом, и Честеру пришлось призвать всё своё самообладание, чтобы не расхохотаться.
– Мистер, вы обещали вести себя прилично! – Бекки с показательно укоризненным видом покачала головой, но, чего уж скрывать, старания местного персонала воссоздать итальянскую атмосферу забавляли и её – о чём свидетельствовали лукавые искорки в глазах и тянущиеся вверх уголки её губ.
– А я и веду себя прилично! Пока ещё.
6.
Одну съеденную пиццу и два выпитых бокала вина спустя, Честер и Бекки вновь неторопливо брели по улицам Лондона.
Пицца оказалась вполне сносной, хотя Честеру и Бекки не с чем было сравнивать. Честер же и вовсе радовался любому разнообразию после двух месяцев жизни на одних только сэндвичах. Вино оказалось довольно посредственным, но свою миссию – раскрепостить и развязать языки – оно выполнило.
Честер сжимал в своей руке ладошку Бекки и думал только об одном – каково будет её поцеловать. Мысли Бекки мало чем отличались: «А что будет, если он решит меня поцеловать?» и «А что, если он так меня и не поцелует?» – думала она. На её щеках всё ярче выступал румянец. К своим двадцати годам она успела пройти через кратковременные отношения с одним из врачей больницы, расставшись без взаимных обид. Но с Честером всё было волнительно, как в первый раз.
Они не молчали, они говорили обо всём подряд. Честер рассказывал, как однажды мечтал стать жокеем, но как потом рок–н–ролл навсегда затмил в его душе всё остальное. Бекки рассказывала, как ей нравилось помогать людям и как тяжело было знать, что иногда она была бессильна. Они обсуждали любимые фильмы (у Честера таковых почти не было, в кино он ходил всего несколько раз, предпочитая этому сначала скачки, а потом концерты и репетиции; Бекки любила комедии и мелодрамы, и особенно – Одри Хепберн) и книги (читать Честер любил, читал много и с удовольствием и его любимым романом была «В дороге» Керуака; Бекки читала мало художественной литературы, отдавая предпочтение медицинским журналам и справочникам)…