– Ты думаешь, это будет нормально? Если я вот так вот запросто подойду к девчонке на два года меня младше, ещё и сестре…
– А что в этом такого?
Флетчер неуверенно передёрнул плечами и промолчал.
– Флетч, слушай, извини за нескромный вопрос… Но у тебя же была девушка?
Флетчер поднял на Честера растерянный взгляд. Это выражение лица было так для него нехарактерно, что Честер только в удивлении покачал головой.
– Секс был. Девушки не было, – пробормотал себе под нос Флетчер, уставившись на банку пива.
– Эм… Тогда я вообще не понимаю, в чём проблема! По-моему, пригласить девушку выпить кофе проще, чем затащить её в постель! – рассмеялся Честер.
– На собственном опыте это знаешь? – спросила Бекки. За разговором Честер и Флетчер не заметили, как она тихонько подошла и присела на краешек дивана, а теперь хитро щурилась и лукаво улыбалась.
– А разве я не прав? – Честер снова рассмеялся и обнял её за талию.
– Зависит от девушки, – пожала плечами Бекки. – И от того, как она к тебе относится.
– Так, ладно, идите к чёрту, я не готов с вами это обсуждать! – Флетчер допил своё пиво и пошёл открывать дверь, воспользовавшись прозвеневшим звонком как прекрасным поводом прервать разговор.
5.
– Честер? – Джилл, хлопая ресницами и глядя на него своими большими карими глазами, перехватила Честера, когда тот возвращался из туалета.
Честер отпрянул и посмотрел через плечо Джилл, на Флетчера, который сидел на подоконнике с сигаретой в зубах.
– Что? – спросил он осторожно. Джилл и впрямь была красавицей. Но, даже если бы она нравилась Честеру и даже если бы он сам не продолжал встречаться с Бекки, он не стал бы ничего предпринимать, зная о чувствах друга.
– Не хочешь потанцевать? – Джилл опять похлопала ресницами. Она, судя по всему прекрасно знала, как пользоваться своей красотой.
– Эм… – Честер снова посмотрел через её плечо. Флетчер наблюдал за сценой молча и без видимого раздражения. Бекки же о чём-то болтала с Энни, но Честера куда больше заботила реакция друга, чем подружки.
– М? Песня такая красивая… Моя любимая, – Джилл смотрела на него снизу-вверх, заискивающе и определённо обворожительно.
– Ну… ладно, – согласился наконец Честер. Разве можно было сказать девушке «нет, извини, иди потанцуй с кем-нибудь другим»?!». Тем не менее, он чувствовал себя очень неловко по отношению к Флетчеру, который продолжал молча следить за происходящим.
– Здорово! – Джилл сцапала Честера за руку, а он только виновато развёл второй рукой и передёрнул плечами, без слов шевеля губами в сторону Флетчера «Я НЕ ВИНОВАТ! ОНА САМА!!!».
– Что-то не так? – Джилл нахмурилась.
– Да нет, всё… нормально. Песня и впрямь отличная, – ответил Честер, всё ещё бросая на Флетчера виноватый взгляд.
Джилл улыбнулась и без стеснения обвила Честера за шею руками. От её дыхания едва уловимо пахло пивом, и Честер подумал, что, возможно, было не такой уж хорошей идеей разрешать ей пить. Он снова беспомощно развёл руки в стороны, сигнализируя тем самым Флетчеру, что у него нет другого выбора, и обнял Джилл за талию.
Танцор из него был никудышный и несколько раз Честер наступил Джилл на ногу, но она, похоже, совсем не сердилась. Однако ещё ни разу в жизни Честеру танец не казался таким невыносимо долгим. И дело было даже не в том, что он в принципе не слишком любил и умел танцевать. Медленно перетаптываться с ноги на ногу в обнимку с красивой девушкой – тут не надо быть Фредом Астером. Честер чувствовал на себе взгляд Флетчера. И он ощущал себя настоящим предателем…
6.
Джек сидел на кровати в своей комнате, подтянув к себе согнутые в коленях ноги и подперев ладонью подбородок. Учебники по биологии и химии, неопрятно раскрытые на случайных страницах, лежали на полу рядом с кроватью. Джек сбросил их не столько потому, что они занимали место на постели и мешали сидеть, сколько от раздражения и чувства протеста. Он не хотел их читать. Он не хотел становиться врачом. Картинка из возможного будущего, которую он сам вообразил себе вчера вечером, снова всплыла перед его глазами. И снова Джек мысленно содрогнулся от того, что всё это могло стать правдой.
Джек завидовал Флетчеру и Джеку. Их возможности заниматься любимым делом. Их независимости от родителей. Их отдельной, пусть холодной и грязной квартире.
Он знал, что ему надо было сделать. Но смелости на этот шаг пока что не хватало.
«Джеки, это твоя жизнь. Не их. Ты не должен делать что-то только потому, что твои родители считают, что так надо!» – кричал его внутренний голос, надрывно и в отчаянии.
«Они думают, что так лучше. Лучше для меня», – отвечал первому второй голос – голос забитого и затравленного маленького мальчика.