Они шли, держась за веревку, в другой конец которой вцепились Нюра с Игидаром. Эти двое отошли подальше от края, чтобы не соскользнуть, широко расставили ноги и теперь настороженно наблюдали за опасным подъемом.
– А вот и вы! – стоило Дарену и Весте ступить на ровную землю, как Нюра бросилась их обнимать.
Игидар довольно улыбнулся, похлопав возвращенцев по плечам, но этим и ограничился. Княжья сдержанность и тут оказалась сильнее эмоций. Правда, один вывод он, все же, сделал:
– Впереди иду я, – решил он. – Так надежнее.
– Впереди пока пропасть, – миролюбиво отозвалась Веста, вставая на цыпочки. Она легко чмокнула ящера в щеку и шутливо спросила: – Ты научился летать?
Тот обнял ее за плечи и мрачным взглядом обвел нежданное ущелье. Не такое уж и широкое, но даже с разбега не перепрыгнуть. Скользкие склоны всяко утянут вниз.
– Вот там, у самой границы, есть маленький проход, – указал Дарен. – Может, пролезем?
– Втиснемся! – хищно пообещала Нюра, поворачиваясь в указанную сторону.
Прозрачное заграждение мешало оценке прохода, и ширина его осталась не ясной. Но раз другого пути нет, то и этот сойдет. Компания гуськом направилась пытать счастья на очередном опасном участке пути.
Проход оказался до того узким, что идти им пришлось бы, прижавшись к стене. Вроде, чего проще, а меж тем, невидимое заграждение превосходно ощущалось. Оно мелко вибрировало под ладонью, вызывая покраснение. Прижиматься всем телом и вовсе неприятно.
– Рискнуть все равно придется, – Игидар хмуро поглаживал короткую бороду. – Другого пути нет.
– Заслон пока предупреждает. Советует, так сказать, – единственный в отряде чародей скептически смотрел на завесу, что в колдовском зрении похожа на сеть из мелких змеек. – Сейчас она жалит не в полную силу. А если решит, что мы опасны, укусит всерьез.
– Кто укусит? – Нюра озадаченно изучала пустоту. Разве пустота может кусаться?
– Это пристанище Зверя. Тут возможно все.
– Не понимаю, – Веста присоединилась к разглядыванию. – Чем мы опасны? Мы всего лишь хотим пройти.
– Я думаю, защита рассчитана на тех, кто надеется преодолеть границу. Кто знает, какое действие она воспринимает как попытку бегства?!
– Пропасть слишком большая. Крупных деревьев на этой стороне нет. А та мелочь не дотянется.
Дарен оценил пропасть, деревья, надвигающуюся темноту и скомандовал:
– Привал. До утра я что-нибудь придумаю.
Костров пришлось разводить целых два: один для приготовления ужина, другой – зелья. Дарен загадочно отмалчивался, игнорируя зрителей. Он вовсе не старался разжечь любопытство. Скорее сам был не уверен в результате. Это зелье он варил впервые в жизни, а уж его действие вовсе представлял весьма смутно. Получится – увидят сами, не получится – и говорить не о чем.
Зелье подозрительно густело и все больше походило на кисель. Малиновый. И такой густоты, что можно есть ложкой. И как таким окроплять? Сюда бы метелку, лучше тряпичную, иначе ровно распределить не получится. А от того, как ляжет зелье, зависит очень многое.
– Хмурной такой, – Нюра неслышно прижалась к его спине, заглянула через плечо. – Не выходит, да?
– Не знаю, – вздохнул Дарен, прижимаясь щекой к щеке. – Но выглядит оно тяжелым и неповоротливым. Как такое работать будет, не представляю?!
– А и не будет выдюжим, – Нюра прижалась по крепче и обняла сильнее. – Мы без тебя так далеко не дошли бы. Странный дом себе Зверь построил.
– Не дом. Сени, – усмехнулся чародей. – Дом его надежно спрятан. А нам лишь в сенях потоптаться разрешают. Как детям малым. Чтоб не разбили чего.
– Так и не слышит он нас, выходит? – огорчилась Нюра. – Как же услышит, коль не пущает?
– Все Зверь слышит. Все знает. Только сироп с неба лить не спешит. Заслужить сперва надобно.
– Как?
Дарен невесело усмехнулся:
– Если знал бы, в сенях не толкался бы. Я ведь один выбраться отсюда не смог. Из нижнего мира ход есть. Трудный, но есть. А из этого найти не смог. А может, и нет вовсе. Привратница-то не зря дорожку стережет. Не для всех она.
– Так нас и не выпустить могут? – о таком исходе Нюра раньше не задумывалась. Все казалось, самое сложное – пройти. А там как-нибудь.
– Могут. На все воля Зверя. Но мы еще поборемся.
– А и не выпустит не беда. Мы теперь вместе. А вместе мне ничего не страшно. Да и тут неплохо. Жить можно.
– Мать-то ждет, небось?
– Ждет, – помрачнела Нюра.
Все эти дни она старательно гнала тяжкие мысли. Последнюю весточку унесла старая волчица, что сама пришла к дому привратницы. А дальше на заколдованных дорожках не нашлось того зверья, что прошло бы в привычный мир. Мать успела прислать такой же коротенький ответ, что жива и здорова, а дальше связь прервалась.
– Так и мы верить будем, – подмигнул Дарен, разворошил палкой догорающие угли и развернулся всем телом.
В этот раз Нюра прильнула первой, нахально запуская руки под тулуп. Чародей усмехнулся, придвигаясь ближе. И только бесовские глазюки блеснули в темноте прогоревшего костра. Он приподнял ее, усаживая на себя, и мягко прижался губами к губам.
От горячего котла исходил жар, не давая замерзнуть, но волновал лютую ни холод.
– Ты больше не исчезнешь? Нет?
– Может и исчезну. То мне не властно. А отдать – не отдам. Ты теперь моя!
– Нет. Это ты мой.
Больше она ни о чем не спрашивала. Да и да того ли…
Глава 3
Утром выяснилось, что колдовской кисель сбился в комочки и пахнет удивительно гадостно. Да и вид у него протухший, а не чародейский. Дарен с силой вогнал в него ложку, тщательно перетряхнул, но избавиться от треклятых комков не смог. К тому же, внутри скопились пузырьки воздуха. При помешивании они лопались, усиливая вонь. Через десяток шерстинок рядом с котлом можно было находиться только уткнувшись в рукав. Вблизи от едкой субстанции лились слезы, так что маленький отряд выглядел сплошь зареванным и недоумевающим.
– Дарен, ты уверен, что оно нам поможет? – Веста благоразумно держалась поодаль, и все равно шмыгала носом.
Вместо ответа он набрал в ложку немного гадости и плюхнул ее на ближайший камень. От того пошел пар. Едкий запах усилился. Вокруг камня растаял снег, словно варево горячо. Дарен вздохнул с виноватым видом и развел руки в стороны, впервые признавая поражение.
– Что это хоть должно было быть? – Игидир почти не морщился, с любопытством изучая результат опытов.
– Ох! – Нюра вытаращилась в испуге и тут же взвизгнула от восторга: – Он летает.
– Парит, – поправил Дарен, озадаченно разглядывая результат.
– Не то? – «угадал» Иги.
– В том-то и дело, что то. Но как им управлять? Он даже на меня не реагирует. Да и воняет так, что потом не отмоешься.
– О мытье будем думать, когда на той стороне окажемся. А пока возьмем во-он то поваленное дерево. Прикрепим к его концам веревки и будем тянуть. Главное на ту сторону первому перейти. Остальных перетащим.
За неимением других предложений, воспользовались советом Игидара. Вскоре дерево покорно весело над пропастью и почти не двигалось. Почти. Попытки влезть заканчивались поворотом ствола вкруг своей оси и соскальзыванием.
– Я снизу. Вы по бокам, – скомандовал ящер, хватаясь за ветки.
Уловка сработала. Дарену удалось взгромоздиться и даже зацепиться за ветки. Оставшаяся троица слаженно толкнула и дерево величественно поплыло вперед. До края пропасти не хватило совсем чуть-чуть. Коварная воздушная телега качнулась в последний раз и остановилась. А вместе с ней и чародей, который лихорадочно искал способ к спасению. Ибо, коли чары выдохнутся, лежать ему на дне ущелья, которого и не разглядеть отсюда.
При любых попытках ползти коварное дерево начинало крутиться, отчего чародей напоминал белку. Он цепко перескакивал с ветки на ветку, но не продвигался ни на шаг. Наконец ему удалось угнездиться в удобной рогатине из трех веток. Крутиться бревно перестало, но проблему это не решило. Дерево болталось на том же месте, а чары медленно выдыхались.