— До Приёма осталось меньше трёх месяцев, — заметила мадам, тихо, как тень.
— Согласна. — Инфанта мягко кивнула. — Значит, у тебя есть... ну, скажем, месяца три. Используй их, чтобы набраться сил перед войной; она начнётся, можешь не сомневаться — теперь, когда Диктатор ушёл... Но не скрывайся где-нибудь, где тебя сложно будет найти и позвать. — Она улыбнулась: это была шутка, найти и позвать её Принцесса могла откуда угодно в любую минуту. — Все может перемениться всякий момент.
Голос её был сладок, глаза сияли спокойной, доброжелательной уверенностью. Дитя на троне, доброе и прекрасное дитя, жестокость которого равна его красоте.
Мадам вздохнула, не пытаясь скрыть от Катарины своих чувств, склонилась в глубоком реверансе и, получив разрешающий кивок, оставила её, полная усталости и сомнений... и с неожиданным удивлением чувствующая, что время для отдыха предложено как нельзя кстати.
— Зачем, ты думаешь, я её прогнала? — спросила Инфанта, играя с цепочкой тонких платиновых звеньев, охватывающей запястье, как будто решая, чем бы заняться теперь, на что потратить очередной проходящий в ожидании Приёма день, один из неполной сотни, когда все готово, и приходится только ждать, не зная, чем занять себя и званых гостей.
— Когда она подходила к двери, лицо её просветлело.
— Ты двигался с места, чтобы смотреть?
— Да.
— Почему?
— Мне было интересно.
— Хм. Пожалуй, мне приелась твоя таинственная недостижимость. Сегодня вечером мы перенастроим защитные контуры серого шлема так, чтобы я все время могла видеть тебя, когда ты спрятан.
Нож промолчал.
— Где ответ на мой вопрос? — уточнила Принцесса, разглядывая его с лёгким прищуром.
— Вы посчитали её ненадёжной. С усложнением происходящего она становилась все более слаба. Вы не хотели ненадёжности.
— Не так. — Голос Принцессы был сух. — Я просто пожалела её. Видишь ли, есть способы усилить хрупкое человеческое существо, если это необходимо: обманом, верой, внушением, угрозой, — да мало ли... Но мы с ней были вместе, пока я росла. Из её вульгарности и пошлости я извлекала свои уроки, от её порочности, лживости, изворотливости и холодности я шагала в сторону самой себя, становясь такой, какая сейчас... Она лишь дитя своего окружения. Слишком привыкла к незыблемым стенам, не в силах подняться с колен и шагнуть за них. Не сможет идти дальше, а если и сможет, лишь потом. Когда со стороны увидит доступное и возможное на самом деле... Мне стало жаль её. Как видишь, и у меня есть чувства.
— Я разве отрицал их, Принцесса, что вы так часто обращаете на них мой взгляд? — спросил Нож, наверняка улыбаясь.
— Быть может, — в свою очередь, загадочно улыбнулась она, кротко опуская глаза, — мне больше не перед кем оправдаться?
«Зачем же тогда вы лишились Даниэля? — подумал убийца с горечью, неожиданной даже для себя. — Изгнали и уничтожили того, кто так любил вас?»
Хотя, быть может, Принцесса собиралась его вернуть — не зря же не спускала глаз, — кто мог ответить, кто мог знать?..
— Я рад, что вам требуется оправдание, — негромко сказал он.
— Приятно видеть мою слабость? — спросила она, поднимая голову, кончиками хрупких пальцев сдерживая свисающие пряди.
— Радостно думать, что в душе вы — доброта.
— Тебя радует свет моей души? Ты хочешь видеть меня добродетельной и чистой?.. Странная жажда для человека твоих пороков и страстей. Ты ведь убийца, существо без морали и жалости, лишь с выгодой и расчётом... Не так ли?
— Вы полагаете, принцесса, дела смертных напрямую повествуют об их душе?
— О, как заманчиво, как странно. — Она, не улыбаясь, посмотрела на него, и лёгкая дымка укрыла глубину её взгляда, в которой тонули мысли и слова. — Быть может, стоит рассказать о себе? Чтоб стало ясно, кто ты и что, и что за цель неумолимо влечёт тебя вперёд; чтобы все заблуждения мои истаяли, как дым, под холодным ветром истинного знания?..
Глаза её блеснули; так юная девственница, дочь хозяина, играет с униженным, но сильным и опасным рабом. Так кошка играет с мышью, позволяя ей бороться, пытаться избегнуть острых когтей.
Убийца помолчал. Он думал, насколько ледяным окажется тот ветер, насколько разрушительным — то знание.