И через несколько минут из всего этого жужжания я уловила, как диктор сказал «independence day». Ух ты! Какое сегодня число? Четвертое… Четвертое июля – день независимости США, и, стало быть, моей тоже.
Рядом со мной сидел старик. Подошла стюардесса и по-английски спросила, что мы будем пить. Старик не понимал английского, и я помогла ему заказать апельсиновый сок. Мы разговорились. Оказалось, он был пастором церкви aдвентистов седьмого дня и летел на десятидневную конференцию по вопросам этой религии.
Раньше я не слышала о существовании такой церкви. Думала, что в России существуют только православные храмы. А все остальное – это секты, члены которых пытаются завлечь к себе людей гипнотическом путем, чтобы высасывать из них деньги.
Делая вид, что смотрю вперед, боковым зрением я пыталась осторожно рассмотреть старика. Рядом с такими людьми всегда нужно быть начеку!
Боковое зрение и внутреннее чутье подсказывали, что пастор совсем не опасен. Он выглядел очень спокойным и умиротворенным. В его голубых глазах читалось: «Несмотря на то, что я не молод, мне очень нравится жить. Я так же счастлив, что отправился в путешествие, как и ты».
Пастор был худеньким и лысым. Скучный серый пиджак (такие давно уже не носят) выдавал его возраст. Наверное, ему лет под семьдесят. Через некоторое время стюардессы начали разносить еду. Они раздавали белые пластиковые контейнеры с картошкой фри и жареной курицей. От такого количества калорий мне пришлось отказаться и вместо этого попросить еще один стакан сока.
– Почему ты не ешь? – полюбопытствовал старик, приступая к трапезе.
– Я не голодна, – буркнула я, стараясь не замечать аппетитный аромат еды, который заполнил все пространство самолета.
– Ну, смотри сама.
И я смотрела… С одиннадцати лет смотрела… за весом по большей части безуспешно. При росте метр шестьдесят во мне было 72 килограмма, и то после очередной японской диеты. С детства диеты стали спутницами моей жизни. Мы вместе сражались с ненавистными килограммами. Иногда побеждали, но всегда только на время.
– Голубые глаза, длинные русые волосы. Ты настоящая славянская красавица! – произнес старик.
Когда мне говорили что-то подобное, мне всегда так и хотелось закричать: «Не надо меня успокаивать! Я знаю, что во внешности самое главное – фигура, которая у меня далеко не идеальна».
– Спасибо, – опять буркнула я, даже не поворачиваясь в его сторону. Это была очень больная для меня тема, не хотелось об этом говорить, тем более в момент, когда происходит исполнение давнего желания.
– Зачем ты летишь в Америку? – наконец-то перевел тему пастор, закончив обедать и важно держа в руке пластиковый стаканчик, словно стакан дорого вина.
Я подумала, что никогда больше не увижу этого человека и решила рассказать правду, а не морочить ему голову тем, что мне надо заработать денег.
– Эта поездка была моей мечтой еще со школы, я хотела путешествовать, увидеть мир… И вот, наконец, она сбывается. А у вас была мечта?
– Хммм…, – загадочно улыбнулся пастор, но на мой вопрос не ответил. – Ты смелая девочка! Я дам тебе хороший совет.
Вздохнув, я приготовилась к длинной лекции. «Старые люди думают, что они повидали жизнь, и теперь считают своей миссией навязывать личное мнение по поводу и без повода», – думала я. Я сама пережила многое за свои двадцать с небольшим лет, но когда пыталась об этом сказать, люди старше меня смеялись. Говорили, что я сама не знаю, что несу, и что за двадцать лет невозможно повидать жизнь.
– Решение следовать внутреннему зову – это не осуществление мечты, а всего лишь начало пути, – произнес старик. – Когда кто-либо начинает двигаться навстречу своей мечте, уже одно это сильно отличает его от большинства людей, которые решили жить спокойной стабильной жизнью, где каждый день похож на предыдущий. Но мечтатели быстро понимают, что тот путь, который они выбрали, не усеян розами. Этот путь не ровный и не гладкий, на нем много кочек, ухабов и камней. Зато он ведет к их душе. А когда человек живет в гармонии со своей душой – это и есть настоящее счастье.
Старика перебил сигнал, который сообщил нам о том, что нужно пристегнуть ремни. И он, не закончив своей мысли, переключился на ремень. Странный он какой-то: я ему говорю, что у меня мечта сбылась, а он мне про душу, про гармонию. У меня душа уже поет от счастья. Что это, если не гармония?
– Путь мечтателей изначально сложнее, чем путь остальных, – вернулся к своей проповеди старик. – На нем много обрывов, после встречи с которыми хочется сдаться и ступить на гладкий, но скучный путь гарантий в завтрашнем дне. Однако только тот будет по-настоящему счастлив, кто не остановится, наткнувшись на обрыв, а обойдет его. Жизнь таким образом испытывает, действительно ли человек хочет найти свой путь?