– Я ничего не знаю. Я не понимаю, о чём вы говорите…
Мачеха крепче ухватила хворостину.
– Не упрямься, малыш. Нам вовсе не хочется содрать с тебя всю твою симпатичную шкурку.
Айзек запнулся за стоявший посреди комнаты табурет и затравленно оглянулся вокруг. Мрачный, тёмный из-за никогда не мытых стёкол дом вдруг показался ему тюрьмой. А приближающиеся мужчина и женщина – самыми настоящими врагами.
– Ты ведь знаешь, где прячется от нас твоя принцесса – так ты её, кажется, называл? – засюсюкала мачеха. – Так скажи нам, малыш. Ты же не хочешь, чтобы нам опять пришлось искать твоих собачек и убивать их из-за твоего непослушания?
«Собачек? Убивать его собачек?» У Айзека помутнело в голове.
– Что это у тебя в руке? – Мужчина шагнул вперёд и выхватил у Айзека ленту Алессандры. – Жена, разве это не с платья той девахи?
– Именно с него, – кивнула женщина. – Похоже, наш рыцарь получил подарок от этой ублюдочной принцессы.
Так долго прятавшаяся внутри злоба охватила мальчишку. Сжав кулаки, он оскалился.
– Да, это подарок моей принцессы. Только вы её не получите. Как и моих собак.
С отчаянной решимостью Айзек схватил со стола нож и бросился на отчима.
Никогда в жизни Айзек не испытывал такого лютого, слепого бешенства. Ему ничего сейчас не хотелось так, как располосовать горло отчиму. Раз за разом наскакивая на огромного мужчину, он пытался дотянуться острым лезвием до красной, толстенной шеи ненавистного врага, но вмиг протрезвевший пьяница скидывал с себя озверевшего мальчишку и осыпал ударами тяжёлых кулаков.
Не чувствуя ни боли, ни усталости, Айзек снова и снова поднимался на ноги. Его руки и рубаха уже были в крови – несколько раз он сумел зацепить отчима ножом – и ощущение тёплой густой крови на коже лишь подстёгивало его неистовство. Как и истошные, перепуганные вопли ненавистной мачехи.
Во время одного из таких бросков отчим ухватил кисть Айзека и вывернул её, вынуждая выпустить нож, а затем выкрутил руку за спину. В порыве негодования мальчишка попытался вывернуться, и отчим нажал сильнее. Что-то хрустнуло в плече Айзека, и горячая волна боли омыла его, заставив взвыть. Не обращая на это никакого внимания, отчим уложил его носом в пол и принялся, ругая сынка на чём свет стоит, связывать руки за спиной ремешками сбруи. Не остыв ещё до конца, мальчишка попытался брыкаться и сопротивляться, отчего узкие ремешки лишь сильнее вгрызлись в кожу на запястьях, а вывернутая назад правая рука запульсировала жгучей болью.
– Жена, дай сюда деревянный пестик.
– Не убей его только. Деньги-то нам нужны, – вставила женщина, прервав, наконец, свои причитания и вопли.
– Не бойся, не убью. Хотя стоило бы. – Мужчина пнул Айзека, и тот зарычал в ответ. – Ишь, зверёныш.
– Скорей бы от него избавиться, – простонала мачеха.
Отчим обошёл извивавшегося на полу мальчишку и за волосы приподнял его голову – как удовлетворённо отметил Айзек, на руках и животе мужчины кровоточили многочисленные порезы.
– Мы всё равно найдём девчонку и продадим её в бордель. Я бы и тебя туда с удовольствием продал – на потеху мужикам. И поверь, мысль о твоих унижениях очень согрела бы меня. Но те, другие, дадут за тебя больше. Я продам тебя, как домашний скот, мальчишка. А потом найду и прирежу твоих собак. Я сварю из них восхитительную похлёбку.
– Никого ты не найдёшь! Ни принцессу, ни моих псов! – зло выплюнул Айзек, сверкнув глазами на отчима.
Мужчина скрипнул зубами и опустил на голову мальчишки деревянную ступку. Мгновение острой боли почти сразу сменилось темнотой и тишиной…
Глава 5
Дурман
Сначала Айзек не понял, где он. Но стоило ему пошевелиться, как правое плечо пронзила боль такой силы, что он не смог сдержать стон.
– Пить хочешь? – Над ним появилось заботливое лицо Савьо.
– Что ты со мной сделал, гадёныш? – вместо ответа прорычал Пёс.
– Ненадолго усыпил, чтобы тебе не пришлось терпеть жуткую боль. Но если ты против… – Писарь пожал плечами.
Боец скосил глаза вправо и увидел, что плечо аккуратно перевязано чистой тряпкой, на которой тем не менее уже начала проступать кровь.
– Но как ты… Откуда … В смысле, где ты этому научился?
– Были учителя. – Ответ Савьо был уклончивым, но больше он ничего добавлять, похоже, не собирался.
Айзек сел, чувствуя подступившую дурноту, – казалось, что плечо терзает неумолимый хищник.
– Сколько у нас времени до боя?
Савьо печально развёл руками.
– Уник вот-вот появится.
Пёс кивнул в ответ и, сжав зубы, рывком поднялся с койки. Стена помогла парню устоять, и он огляделся вокруг в поисках своей куртки.