Сказав ему об этом, Христиан подумал, что мальчишка наверняка, скоро научится видеть нити судьбы. У него есть талант, и он не лентяйничает. Этого вполне достаточно. А старейшины тем временем повторяли вслед за метаморфом:
– ...еще, приносящий блаженную веру в лучшую долю, в то, что наши закрома будут полны, и наши жены плодовиты, а с нами самими ничего плохого не случится. Мы заклинаем тебя, грозным именем действительности, и в то же время преклоняем перед тобой колени, умоляя разрешить нам припасть к твоей приносящей неисчислимые милости руке. Одари нас удачей...
Удача.
Хантер подумал, что нуждается в ней как никогда.
Если его предположения верны, то черные маги сделают все, чтобы не позволить ему найти их главное убежище. Интересно, что они придумают на этот раз? Устроят за ним погоню? Попытаются сделать засаду? А может и то, и другое?
Очень плохо знать о враге настолько мало, что нет никакой возможности предугадать его дальнейшие действия. Единственное можно сказать совершенно точно – маги знают о его существовании. Наверняка они предполагают, куда именно он направляется и, стало быть, просто обязаны попытаться его остановить.
Перспектива – просто изумительная. Особенно, если учитывать на что способны черные маги.
Он отхлебнул из кружки и задумчиво посмотрел на Христиана.
Мальчик продолжал внимательно наблюдать за нитями судьбы метаморфа.
И еще мальчишка. С ним-то как быть?
Самым логичным было бы оставить его где-нибудь здесь, в городе, и отправиться разыскивать логово черных магов одному. Вот только, будет ли это на самом деле правильным решением?
Да, конечно, он всего лишь двенадцатилетний мальчик, и подвергать его такой опасности не стоит. Поэтому, лучше всего его оставить, и отправиться дальше одному. Если охота закончится благополучно, то за ним можно будет вернуться... А если – нет? В таком случае черные маги окончательно захватят этот мир, и сделают его своей вотчиной. Чем это обернется для Христиана, учитывая его способности? Он погибнет? Или из него сделают черного мага, что гораздо хуже смерти.
Метаморф запрокинул голову вверх и возвестил:
– Вот оно! Началось. Я буду первый, я первый!
Остальные старейшины хором затянули:
– Ты первый, ты самый первый. Тебе – начинать.
Метаморф закатил глаза и низким, совершенно замогильным голосом стал выкрикивать:
– И вот пришел я, и увидел невиданное. Предстала передо мной корова о семи хвостах, явившаяся с севера. Дыхание у нее было словно чистейший лед и одновременно обжигало. Необыкновенная кротость читалась на морде коровы, словно она являлась не живой тварью, а...
К этому времени большинство постояльцев гостиницы, утолив голод, уже разошлись по отведенным для них комнатам. Однако, охотник и ученик не спешили покинуть зал. Хантер решил дать Христиану еще немного времени для упражнений.
Через некоторое время к ним подошла мальбиха и Хантер приказал ей принести еще кружку пива. Она бросила вопросительный взгляд в сторону мальчика, но охотник лишь покачал головой, подумав, что не хватало ему еще спаивать своего ученика.
Мальбиха кивнула и через пару минут принесла заказанное пиво. Хантер отхлебнул из кружки добрый глоток и снова посмотрел на Христиана. Тот продолжал следить за метаморфом.
Хантер подумал, что мальчишку и в самом деле, видимо, придется взять с собой. Он умен, привык к дорожной жизни, и стало быть обузой не будет. И потом, эта охота многому его научит.
Кстати, с каких пор учителя – охотники, бросают своих учеников? Взяв Христиана с собой, он, по крайней мере, сможет за мальчишкой присмотреть. Дальнейшее – судьба.
– Знаешь, у метаморфа многие линии судьбы более тонкие и длинные чем у обычных людей, – сообщил Христиан. Хантер кивнул.
– Да, верно. Посмотри еще. Может быть, тебе удастся заметить и другую особенность, благодаря которой любой охотник всегда безошибочно определяет, что видит представителя именно этого племени.
Христиан нахмурился, и снова принялся рассматривать метоморфа.
Хантер подумал, что ему пока везло. Если только считать все случившееся до сих пор везением. Но все таки: Похоже, ему теперь предстоит почувствовать каково быть дичью.
Да, да. именно так. Всю жизнь он охотился на черных магов и другую нечисть. А вот теперь, кто-то вздумал поохотиться на него. Неплохо, а?
Он задумчиво постучал по столу пальцами.
Зал был уже почти пуст. Последние посетители торопливо расплачивались и уходили на второй этаж, где были комнаты для отдыха. Слишком уж как-то поспешно они это делали.
Хантера это заинтересовало.
“В чем дело? – подумал он. – Похоже, они действительно боятся? Ну да, вон некоторые нити судьбы у них приобрели желтоватый оттенок, несомненно означающий чувство страха. Чего они так испугались? Забавно...”
Между тем метаморф продолжал вещать. Старейшины слушали его странные воспоминания полузакрыв глаза, так, словно он и в самом деле вот-вот мог сообщить им нечто важное.
Хантер слегка улыбнулся.
Там, где он жил, выслушивание странных воспоминаний давно уже превратилось в некую дань традиции, в старый безобидный ритуал, и не более. Здесь, похоже, все обстояло по-другому. Может, этим объяснялся и страх постояльцев гостиницы?
– А пойдем-ка спать, – сказал он Христиану. – У меня уже глаза закрываются от усталости.
– Еще немного, – попросил мальчик. – Ну, еще немножечко. Я, кажется, почти догадался чем еще нити судьбы метаморфа отличаются от нитей других людей.
– Хорошо, – не очень охотно сказал Хантер. – Давай подождем. Еще минут пять.
Ему нравилась та увлеченность, с которой Христиан старался стать настоящим охотником. Именно поэтому он согласился остаться в зале еще ненадолго. И совершил ошибку.
Впрочем, в данный момент Хантер об этом еще не знал.
А метаморф вещал:
– .... И вот, когда последний человек придет к последнему берегу, и посмотрит на омывающие его мертвые волны, когда род человеческий подойдет к концу, и ужас охватит всю земли, ибо она осознает, что совершила страшное преступление, позволив цветку разума завянуть и выродиться, семихвостая корова поднимет над горизонтом свою огромную голову. Молнии будут срываться с кончиков ее рогов, а грозовые тучи закроют ей глаза:
Хантер покачал головой.
Полный бред.
– Мне кажется, – вполголоса сказал ему Христиан. – Я понял. Цвет линий. В нем больше золотистого оттенка и...
Договорить он не успел.
Метаморф вскрикнул так, словно ему к руке приложили раскаленное железо. Вслед за этим низкий, утробный вой вырвался из его горла, а по телу прошла волна дрожи. Старейшины глядели на него не отрывая глаз. На лицах у них было написано ожидание.
Что-то вот-вот должно было случиться...
– Христиан, – Хантер встал. – Давай-ка пойдем отсюда. Не нравится мне это все, очень не нравится.
Они поспешно двинулись в сторону ведущей на второй этаж лестницы.
В этот момент метаморф взвизгнул, а старейшины хором воскликнули:
– Вот оно, истинное странное воспоминание!
Тотчас после этого метаморф стал изменяться. Его лицо вытянулось, обзавелось было острым, загнутым вниз клювом, но почти тотчас раздвинулось, разделилось, для того чтобы затем превратится в две маленькие, почти человеческие головки.
Одна, со слащавым лицом и трусливыми глазками, спросила:
– Может быть, ты ошибаешься?
– Нет, – проревела вторая, лицо которой словно бы являлось маской жестокости, и злобно оскалила острые клыки. – Я не могу ошибаться! Опасность здесь и мы должны от нее избавиться. Как можно быстрее!
– Ты уверен?
– Да.
– Тогда, что мы должны сделать? – спросила трусливая голова.
– Ха-ха-ха! – загрохотала жестокая. – А разве ты не знаешь? Остановить приход беды можно лишь одним, известным на протяжении многих веков способом.
– Но где она, эта опасность?
– Здесь, рядом, в этой комнате. Она уже пришла и на ней лежит черное проклятье. Страшные несчастья ждут жителей этого города, если они не избавятся от надвигающейся на них беды.
– Ты говоришь – люди, несущие с собой эту опасность, находятся здесь?
– Да, в этом зале. Стоит вам захотеть, и вы сможете их увидеть.
Изловчившись, трусливая голова вцепилась зубами в горло жестокой. Та удивленно вскрикнула, задергалась, но освободиться не смогла. Брызнула кровь. Теперь злобная голова могла лишь хрипеть. Впрочем, вскоре прекратилось и это. Голова бессильно поникла, а потом стала сминаться, словно глина под умелыми пальцами гончара, и втягиваться в плечи.
После того как она исчезла окончательно, трусливая голова удовлетворенно улыбнулась и сказала старейшинам:
– Это – все. Вам известно как нужно поступать в таких случаях. Согласно старинных обычаев.
Улыбнувшись еще раз, причем злобно, словно бы на секунду превратившись в поверженную соперницу, трусливая голова стала изменяться. Метаморф возвращал себе привычный облик.
К этому времени Хантер и Христиан уже находились в дальнем конце зала, у самой лестницы. Оставалось только по ней подняться.
Хантер шагнул на первую ступеньку и вдруг почувствовал как по коже его словно бы пробежал краткий, похожий на удар молнии, жар.
Обернувшись, он увидел что старейшины смотрят на него с ненавистью.
– Вы! – воскликнул один из них, указывая на Хантера и мальчика пальцем. – Это вы!
Оценив обстановку, охотник понял, что нападать на них пока никто не собирается. Да и вряд ли старейшины были на это способны.
Покачав головой, он сказал:
– Вы ошиблись. Никакого проклятья на нас нет.
Старейшины безмолвствовали, видимо, считая, что время разговоров кончилось. Все было решено. Слова тех, кого они считали способными своим существованием погубить их будущий урожай, теперь не имели никакого значения.
Хантер пожал плечами и стал подниматься по лестнице. Христиан следовал за ним. На самом верху лестницы охотник обернулся еще раз.
Старейшины следили за каждым его движением, будто боялись, что он вот-вот, у них на глазах, растворится в воздухе. Метаморф, окончательно вернувший себе прежний облик, теперь сидел склонив голову, словно человек, уставший после каторжной работы.
– Ой-ой-ой, – пробормотал Хантер, и снова покачав головой, двинулся к отведенной для них комнате.
Пропустив мальчика вперед, он вошел в комнату и закрыл ее дверь на засов.
Лицо у Христиана было бледным, и решительным. Похоже, ученик не собирался поддаваться панике.
– Вот так, малыш, – грустно улыбнувшись, промолвил охотник. – Кажется, мы опять влипли.
– Надо было их убить, – сказал мальчик. – Прямо там, в зале, всех до одного, а потом уйти из города. За ночь мы можем убежать очень далеко.
– Хантер бросил на него грустный взгляд и сказал:
– Согласно одному из основных законов охотников, мы не можем отнять жизнь у обычного человека, если есть хоть какая-то возможность этого избежать.
– Они хотят забрать наши жизни. Значит, мы должны их убить.
Сказано это было самым решительным тоном.
– Ты можешь убить безоружного? – спросил Хантер.
– Нет, – ответил Христиан.
– Вот то-то. А почему ты решил, будто на это способен я?
– Ладно, ты прав, – поразмыслив, сказал Христиан. – И все-таки, мы можем попытаться сбежать из этой гостиницы прямо сейчас. Кто мешает нам воспользоваться окном?
– Думаешь, это возможно?
Хантер подошел к окну и осторожно открыл его. Не прошло и полминуты, как какой-то предмет влетел в комнату и упал возле ног охотника. Это оказался вырезанный из коры кружок, перечеркнутый двумя красными линиями.
Подняв кусок коры с пола, Хантер показал его Христиану, и промолвил:
– Видишь? Нас караулят, и наверняка стражей не менее двух – трех десятков. По крайней мере, сейчас, покинуть гостиницу без настоящего сражения нам не удастся.
– А что нам еще остается делать? – спросил мальчик. – Неужели сидеть сложа руки и ждать смерти?
– Ничего, – спокойно ответил Хантер. – Примем кое – какие меры предосторожности, а потом ляжем спать. Утро вечера мудренее.
– Но как мы выберемся из этой ловушки?
– Будет день – будет пища, – промолвил Хантер. – Для начала, давай, забаррикадируем дверь вот этим шкафом. Окно можно закрыть столом, на тот случай, если кому-то из наших врагов придет в голову нас проведать.
– Согласен, – сказал Христиан.
И они взялись за работу.
Когда шкаф закрыл дверь, а стол – окно, Хантер подошел к одной из двух стоявших в комнате кроватей. Раздевшись, он лег на кровать и укрывшись одеялом, сообщил:
– Теперь, мы должны хорошенько выспаться. Кстати, я почти уверен, что фанатиками ночи странных воспоминаний является лишь часть жителей этого города. А убив старейшин, мы восстановили бы против себя всех, от мала, до велика.
– Может ты и прав, – проворчал Христиан, устраиваясь на другой кровати. – Только, я сомневаюсь, что в этом городе хоть кто-то осмелится нам помочь.
– Наверняка, – сказал Хантер. – Однако, днем фанатики будут чувствовать себя менее уверенно. Понимаешь, они не очень любят обделывать свои делишки принародно, на глазах тех, кто их не ободряет.
Вздохнув, Христиан проговорил:
– И все-таки, завтра нам придется драться, не на жизнь, а на смерть.
Сунув ритуальный кинжал под подушку, Хантер сказал:
– Вероятно. Надеюсь, нам повезет.
– Я – тоже, – промолвил Христиан. – Кстати, почему фанатики не напали на нас прямо здесь, и сейчас?
– Все очень просто. В гостинице мы находимся под покровительством ее хозяина. Если нас убьют в ее стенах, он надолго лишится всех постояльцев. Но вот стоит нам завтра высунуть нос на улицу... Кстати, прикоснись мы хоть пальцем к старейшинам, фанатики имели бы право напасть на нас немедленно.
– Получается, – пробормотал Христиан. – Мы правильно сделали, что их не убили?
– Да.
– Но завтра...
– Я сделаю все, чтобы избежать драки, – промолвил Хантер. – Она совсем ни к чему, поскольку нам предстоит нечто более серьезное. Схватка с черными магами. Мы обязательно должны найти их гнездо.
– А нам это удастся?
– Ну, по крайней мере, я на это надеюсь.
Сказав так, Хантер выбрался из-под одеяла, взял стоявший на одной из полок медный колпачок и накрыл им освещавшего комнату каменного светлячка.
После этого охотник лег обратно на кровать и почти моментально уснул.