– Им – будет. – Арго стукнул кулаком по стенке трейлера. – Эй, слышите? Мы вас выпустим!
– Да. Я займусь теми двумя. – Она повернулась, но направилась не к трейлерам, а к Дэвиду, который привстал на одно колено при ее приближении.
– Подними руку. – Голос казался знакомым. Дэвид протянул руку с браслетом, свистнуло изогнутое лезвие, вылетев из-под плаща, и дужка, удерживавшая цепь, лопнула.
– С ноги снимешь сам.
– Подождите!
Она искоса взглянула на него. В черных глазах плескалась едва сдерживаемая злость.
– Что тебе?
– Я Дэвид Картель. Если вы доставите меня в Хокс, или еще лучше, в Атланту, я смогу вам заплатить. Много заплатить!
– Я знаю, кто ты. – Она отвернулась, направляясь к трейлерам.
– Подождите! – Дэвид с трудом поднялся, и заковылял следом за ней. Промерзшие мышцы отказывались подчиняться, и он смог дойти только до остатков костра – там ноги подогнулись, уронив его на песок.
Арго, снова натянув плащ и закрыв лицо платком, уже открыл два ближайших трейлера. И возвышался среди хлынувших оттуда людей, словно сторожевая башня над кукурузным полем. Десятки голосов гудели, заглушая друг друга, и какой-то мужчина плакал. Заметив в опрокинутом котелке надрезанную четвертину хлеба, Дэвид ухватил ее и жадно вцепился зубами. Его толкнули – рядом упала на колени девушка, тоже потянувшись к еде, и он отодвинулся. Шуршал песок под ногами, людей в широкой полосе света от фар становилось все больше. Женщина, имя которой Дэвид боялся упомянуть даже в мыслях, открывала трейлеры один за другим, пока замок последнего не лопнул со звоном под ее ударом, и пятачок вокруг костра не оказался заполнен скулящей и смеющейся толпой. Дэвида снова толкнули, и он встал, чтобы на него не наступили. С трудом выпрямился на подгибающихся ногах, глядя поверх голов – на нее, снова забравшуюся на капот головной машины. Она пыталась говорить, но ее слова тонули в ответных криках, пока Арго, раздвинув толпу, не подошел к машине, и не рявкнул:
– Тихо!
– Вы свободны. – Сказала женщина. – Забирайте машины, и езжайте обратно, к Хоксу. Там безопаснее.
– Всем слышно? – Спросил Арго. – Дождитесь рассвета, разберитесь по машинам, и дуйте домой! На дороге никого.
Толпа снова загалдела, на этот раз тише. Кто-то опять заплакал, одного из охранников, стоявших у костра, ударили, уронив на землю, и тот закричал. Дэвид двинулся к головной машине, обходя группки бывших рабов, обыскивающих трупы, и вытаскивающих из машин мешки с припасами.
– Это все? – Женщина у машины говорила тихо, но Дэвид услышал ее несмотря на окружающий шум.
– Что я еще могу? – Ответил Арго вопросом на вопрос.
– Тогда едем. До рассвета три часа. – Она спрыгнула с капота, игнорируя людей, окруживших машину, и протянутые к ней руки. Кто-то кричал прямо на ухо Дэвиду, умоляя не бросать его в пустыне. Левую икру сжала судорога, словно клещами, и ему пришлось опереться на плечо человека впереди, чтобы протолкнуться дальше.
– С дороги! – Громко сказала она, но Дэвид не отступил:
– Ответь мне… только на один вопрос!
– Кто это? – Теперь и Арго возвышался над ним. – Ого. Как это тебя…
– Ты убила моего отца?!
Гомон вокруг усилился, но он не замечал его, вглядываясь в черные глаза над повязкой.
Злость и… растерянность?
– Не она. – Неожиданно ответил Арго. – Барон. Я был там.
– За что?
– Твой отец вел переговоры с рейдерами. – В ее голосе не было уверенности.
– Это ложь.
– Барон так сказал.
– И он тоже мертв?
– Да.
– Ты не лжешь мне?
– Незачем. – Арго аккуратно отстранил его в сторону, пропуская женщину вперед. – Не смогу взять тебя в Атланту – прости, парень.
– Но почему? Вы же знаете, я могу заплатить!
Женщина повернулась, и схватила его за горло так быстро, что ткань ее плаща издала четко различимый хлопок. Ее пальцы, тонкие и твердые, словно гвозди, обхватили кадык Дэвида, заставив его приподняться на носках.
– Ты не стоишь и ногтя человека, которого убил! – Он едва расслышал ее слова сквозь собственный хрип. – Встреть я тебя иначе – прикончила бы на месте. Но ты жалок…
Она оттолкнула его, не слишком сильно, но достаточно, чтобы он оступился – и это спасло ему жизнь. Выстрел из ружья прорезал белый свет фар снопом желтого пламени, плеснувшего над Дэвидом. По его волосам, точно погладив жаркой материнской ладонью, из-за плеча женщины, каким-то образом успевшей пригнуться – и имя которой он вспомнил только сейчас.
Ее звали Ребеккой. И стреляли не в него, а в нее – в затылок, в упор.
Она повернулась, оказавшись ниже, под дулом ружья, и сделала что-то – похоже, вывернула стрелявшему пальцы, а затем ударила. Снова хлопнул плащ, и человек, невидимый Дэвиду, оказался на земле, а она наступила ему на грудь, держа ружье: