Испанцы? Эти знали, а потому, даже будучи почти уверенными, что союзников хитрые храмовники нагло и открыто подслушивать не станут, всё же остерегались быть излишне откровенными в цитаделях как Ордена Храма, так и Борджиа в целом. Знали о том, что стены имеют не только уши, но и глаза. а порой ещё и охотно расступаются, отворяя путь там, где его и быть не должно.
Что до таино… Тут и упоминать о какой-либо настоящей осторожности не стоило. Не дикари, конечно, но и не бог весть какой развитый народ. Лишь с прибытием сюда, в Новый Свет, гостей из Европы, с ходу начавших самую серьёзную в их истории войну, они понемногу, но стали развиваться в верную для не просто выживания, но сохранения своей цельности сторону. Какие уж там знания и даже подозрения о возможности тайных ходов, зрительных и слуховых отверстий в толще, казалось бы, монолитного камня крепости.
Прекрасные условия для того, чтобы знать почти все стремления и намерения одной из договаривающихся сторон. В то время как вторая, испанская, если что и скрывала, то не такую большую часть. Общие интересы в Новом Свете, союзнические и близкородственные отношения династий Борджиа и Трастамара — всё это играло свою немаловажную роль.
Первой в Пуэрто-Рико прибыла Анакаона со свитой, причём, что придавало особый «вкус» готовящемуся блюду высокой дипломатической кухни, на фрегате, этом корабле нового типа, использующего как паруса, так и паровую машину для движения по воде. Все понимали, зачем это было сделано. Поразить, удивить… подавить мощью и величием тех, кто не то что согласился, а сам предложил быть посредником в мирных переговорах. После такого воздействия на разумы, в том числе и самой Анакаоны, байлифу должно было стать… Несколько проще влиять на таино, незаметно подталкивая их не просто к заключению мира, но того, который выгоден прежде всего ордену, хотя и для собственно мирящихся сторон необходим. Для обеих сторон, что было особенно важно!
Испанские же гости — гости привычные. Уже не раз что сам Густав фон Крайге, что сенешали, управляющие крепостями острова, то принимали вице- и просто губернаторов испанских владений Нового Света, приближённых вице-короля, а то и сами отправлялись с короткими визитами на их земли. Всякое бывало. Так что Веласкес с Бастидасом чувствовали себя в Пуэрто-Рико свободно, благо бывали уже. да и фон Крайге с Фабри для них были персонами знакомыми, изученными, пускай не так сильно, как им наверняка хотелось бы. Только хотения испанцев и реальность — они разные. Тамплиеры всегда оставляли немалую часть собственных мыслей, души, намерений закрытыми для всех, кто находился вне их орденского братства. Вот это действительно было тем, что перекочевало из того, старого Ордена в недавно возродившийся. Впрочем, а в каком из Орденов, канувших в Лету, существующих и тех, кому ещё, возможно, предстояло появиться, это не так? То-то и оно, ведь сама орденская структура неразрывно связана с разного рода тайнами и таинствами, куда чужим доступ закрыт.
Приглашая пройтись по крепостной террасе сенешаля Лодовико Фабри, байлиф преследовал срезу несколько целей, избавление от лёгкой утренней скуки в числе которых стояла вовсе не на последнем месте. Так уж получилось, что именно это утро оказалось… пустым, не занятым какими-либо спешными и даже не слишком делами. Очень подходящие время и состояние души для разговора, совмещённогос неспешным променадом, обсуждением сперва совершенно незначительных, потом и куда боле серьёзных вопросов. Привычка — она порой вторая натура! Так говорил не то сам гроссмейстер, не то одна из его коронованных сестёр. В любом случае, Борджиа, они и есть Борджиа со всеми их особенностями.
Несколько фраз о погоде, затем о том, как обстоят дела близ города и вообще на острове. Несколько забавных случаев, к месту вспомненных Лодовико, чтобы улучшить и без того неплохое настроение находящихся на прогулке двух тамплиеров высокой ступени иерархии. И лишь после этого фон Крайге решил закончить с прелюдией, переходя к тому, ради чего, собственно, и решил пройтись на свежем воздухе в компании сенешаля.
— Попытки местных касиков делить наши дары действительно забавны. Особенно то зеркало, в которое так понравилось смотреть дочерям что одного, что другого, что иных, не касиков. Но чтение листов, подаваемых как каждый вечер, так и внеурочно, если есть нужда, тоже интересно.
— Я внимательно читаю всё, Густав, — перешел со слегка легкомысленного на серьёзный тон сенешаль крепости. — Иногда слушаю и смотрю сам, чтобы самому почувствовать происходящее у Анакаоны. Как и ты сам.
— Да, я тоже,- не стал отрицать очевидное байлиф. — И тебе есть, что сказать о ней? Кроме того, что мы и так знаем.