— Я видел действие копья Лонгина, теперь реликвий. Простите, артефактов тамплиеров, которые, по вашим словам, или сам сделал, или достал откуда-то сам Гуго де Пейн, основатель Ордена Храма. Но вы говорили об иных предметах.
— Один из которых совсем рядом, во-он за теми стенами, — небрежный взмах рукой в направлении невидимой за тканью шатра Мекки. — Увидите и Чёрный камень, и иные артефакты. Я скажу даже больше — со временем, как только подготовитесь, сможете лично опробовать какой-либо или какие-либо из них.
— Подготовка?
— В руках простых людей артефакты не имеют никакой силы. Просто копьё, статуэтка, карта…
— А Чёрный камень?
Умело ухватился за очевидную для умного человека нестыковку Флорентийский Змий, надо отдать ему должное. И правильно сделал, поскольку меня самого сильно так удивляет произвольный переход артефакта в активное состояние. А может вовсе не самопроизвольное, а осознанное? Тоже тот ещё вопрос, весьма и весьма важный.
— Есть вопросы. Или что-то вызвало его пробуждение, или его пробудили намеренно, с непонятными мне целями.
— Подождите, — нахмурился флорентиец, на лице которого сейчас отражалась усиленная работа мысли. Видно было, что он отчаянно пытается выстроить известные ему факты в единую цепь, скрепляя пустые места гипотезами той или иной степени достоверности. Что же до результата, тут будем посмотреть. — Вы же решили собрать артефакты для себя, для Борджиа или Храмов, которые тоже теперь часть вашей силы?
— Допустим, так и есть.
— И говорили про хрустальные черепа, карту и иные предметы с чудесными свойствами. Все ли они у вас?
— Нет.
— А что если те, другие или другой, тоже хотят собрать артефакты? И используют Чёрный камень как приманку.
— Убить меня? — поневоле улыбаюсь, хоть и кривовато. — Это уже ничего не изменит. Теперь весь род Борджиа и особо к нам близкие знают определённые… тайны и ни за что не отступятся от достижения поставленных целей.
— Целью может быть не только убийство. Или оно, но не сразу. Или не только ваше.
Змий! Настоящий, патентованный, умеющий зреть в корень и извлекать из тени на яркий свет самые опасные из возможных вариантов. Не-ет, не зря я его и сюда вытащил, и вообще решился привлечь к такому серьёзному делу, как изучение артефактов. Разумеется, рассказывать ему всё нет даже мысли, но вот аккуратно дозируемая информация, минимально необходимая для работы уникального мозга флорентийца — тут как раз то, что доктор прописал.
— И снова вы не разочаровываете меня, Никколо. Уверен, что такому человеку не составит особого труда поладить с артефактами. И не только с копьём Лонгина или статуэтками Храма, но и иными. Разумеется, под присмотром, дабы не случилось чего со столь ценным и важным для нас, Борджиа, человеком.
— Я понимаю… государь.
Ох как понимает, гений интриг и политики. Не зря же последнее произнесённое слово прозвучало с самую малость, но иными интонациями. Граф Ливорнский, первый советник герцога Флорентийского и его главная опора, он только что легчайшим изменением интонации намекнул, что возможность изучения тайн артефактов интересует его до такой степени, что служба одному государю, она легко дополняется службой другому. А уж если интерес и получаемые знания окажутся соразмерны ожиданиям и тем паче выше… Тогда приверженность интересам второго государя станет куда более весомой, нежели интересам первого.
Макиавелли! И добавить к этому слову как-то нечего. Можно и нужно использовать всё, что от него удастся получить, только и всего. И не хотел с ним серьёзно, плотно связываться, а вот пришлось. Слишком серьёзная игра. Чересчур высоки ставки. В таком раскладе не пренебрегают никаким оружием, даже особенным, того и гляди способным вывернуться из твоих рук, дабы тебя же и ужалить.
Глава 13
Глава 13
1504 год, октябрь, Мамлюкский султанат, Мекка
Рухнувший участок стены. Хорошо так рухнувший, без каких-либо шансов восстановить оный. И сбитые со стен орудия, которые могли бы достать до тех, кто пойдёт на штурм города.
Штурм, да. Тот самый, сулящий массу проблем и немалые жертвы, которых ну никак не получится избежать. И с нашей стороны, и со стороны фанатиков-гражданских по ту сторону стен, к тому же одурманенных до полной потери рассудка вкупе к и без того цветущему исламскому фанатизму. Эти самые потери гражданских и без того начались, хотя мы и постарались их снизить. Стоят на стене орудия? При имеющейся возможности прикрытый стальными щитами-павезами отряд аркебузиров подбирался на предельное для прицельной стрельбы расстояние и… Аркебузы аркебузам рознь, знаете ли! Даже у нынешних, заряжающихся с дула, в стволе могли быть нарезы, увеличивающие дальность и точность стрельбы. И плевать на то, что пулю в ствол приходилось как бы «забивать» особым «шомполом-молоточком», что заметно снижало скорость ведения огня. Для специальных ситуаций — самое оно. Вот как здесь и сейчас.