«Запрещённые разновидности магического искусства».
Глава 6.1.
В букетах на столе серебрились мелкие луговые колокольчики. Нежные, розоватые с жёлтым, дикие люпины тонко изгибали свои длинные соцветия. Белые с ярко-оранжевыми тычинками дифилеи уже высохли от росы и светились подобно маленьким волшебным глазкам. Девушка слышала, как на улице радостно гомонят сдавшие теоретическую часть одноклассники, до её ушей доносился заливистый хохот девушек, который прерывался короткими репликами Фреда только для того, чтобы через момент взорваться с новой силой. Знакомые и друзья мистиков из общей школы – деревенские парни и девчонки – пришли полюбоваться на магическую практику, традиционно проводимую на широком школьном дворе. Уже расчерчено было песчаное поле, установлены соломенные и тряпичные чучела, приготовлен инвентарь.
– Продолжайте, – не отрываясь от просмотра классного журнала, сказала председатель комиссии.
Лиза явственно чувствовала, что не может заставить себя говорить, словно голосовые связки оказались парализованы заклинанием безмолвия. Секретарь из Ордена вдруг очнулся, потряс головой, как задремавший на насесте петух, уставился на ученицу полупрозрачными глазами. Чёрный магистр, до этого теребивший извлечённую из кармана курительную трубку, отложил её и нетерпеливо заглянул девушке в лицо:
– Вы боитесь? Чего именно?
– Я… не знаю, – еле слышно прошептала она.
Она знала. Вся информация, которую она по крупинкам собирала, пересматривая дедушкину коллекцию книг, учебники и пособия для искателей, труды малоизвестных волшебников, что хранились на полках у Сморчка под слоями многолетней пыли, всё перемешалось у неё в голове со сведениями из официальной школьной программы. Для неё давно существовало только два вида заметок о тёмной магии – полезные и бесполезные, и хоть бы раз она задумалась над тем, какие из них общедоступные, а какие следует спрятать поглубже в сознание и ни при каких условиях не выдавать.
– От того, что вы перечислите названия запретных учений, в класс не явятся злые колдуны и не захватят вас в рабство, – сообщил мужчина.
Сморчок улыбнулся:
– Это ведь вопрос исключительно по вашей части, Лиза!
– Простите, но что вот это такое значит "по вашей части", будьте добры уточнить, господин Ильсен, – встрял проснувшийся секретарь. Профессор нервно хихикнул и заёрзал на стуле:
– Имелось в виду лишь то, что Лизабет Сандберг прекрасно владеет этими знаниями и даже готовила по теме отдельный доклад этой весной.
– Вот как? – заинтересовался магистр. – Тогда, действительно, билет не должен вызвать каких-либо затруднений.
– К основным запрещённым направлениям магического искусства относятся магия разума, магия перемещения и магия призыва теней, частным случаем которой считается некромантия, – выдохнула Лиза и вдруг внезапно успокоилась.
Мир словно замедлился вокруг неё: крохотные пылинки кружились в солнечных лучах и медленно оседали на вычищенный и навощённый пол. Со стен улыбались потрескавшиеся лица учёных и магистров в потемневших, чуть припудренных остатками фальшивой позолоты рамах. Колыхались тронутые июньским сквозняком серые льняные шторы.
– К самой трудно распознаваемой магии относятся различные виды воздействия на разум. Такие заклинания не имеют остаточных специфических излучений и часто могут восприниматься жертвой как «что-то пришло в голову», «что-то вспомнилось», «давно хотел сделать». Очарованные магией разума люди могут считать, что совершают некие действия под влиянием чувств – дружеских или любовных, – девушка подняла глаза.
Все без исключения волшебники, восседающие за учительским столом, смотрели на неё. Председатель подняла тонкую коричневую бровь, густо нарисованную косметической краской:
– Как же отличить магию от настоящих чувств?
– Это не всегда возможно, – сообщила Лиза. – Известны случаи, когда люди проживали под влиянием чар до конца своих дней.
– Вы хотите сказать, что распознавание данного вида воздействия не всегда доступно? – уточнила женщина.
– Я хочу сказать, что подвергшийся заклинаниям по изменению сознания человек не может здраво рассудить о том, что имело место воздействие. Если он влюблён, то будет защищать объект своего желания. Если совершил преступление, то будет пытаться замести следы точно так же, как делал бы это без какого-либо магического влияния…
– Похвально, – разлепил губы пушистый секретарь. Его голова напоминала наполовину облетевший белый одуванчик. – Каковы истоки этих знаний?