На откидном стуле лежала аккуратная стопка одежды, уложенная им … совсем недавно? Или уже очень давно?
Антон нашел в себе силы усмехнуться и принялся одеваться. Стимулятор подействовал немедленно – предательская слабость исчезла, сознание прояснилось.
Склонившись над приборной консолью, Марков набрал на клавиатуре команду, пробежал взглядом строчки информационного сообщения, вспыхнувшего на экране.
После того, как он отключил киберинтеллект, системы командного модуля распались на автономные сегменты. Они функционировали исправно, но уже не было той управляющей единицы, которая гибко реагировала на нестандартные ситуации, принимала решения и производила непрерывный мониторинг обстановки. Система охраны модуля по определению имела высший приоритет над остальными. Именно она и дала команду на пробуждение. Выяснить причину можно было только в рубке управления.
Антон допил напиток, пытаясь сообразить, что же такого могло случиться. Ничего путного на ум не шло, лишь смутное ощущение тревоги, надвигающейся беды. Чувство подстегивало и гнало, едва слышно шептало: «Все, спокойная жизнь закончилась, обратно дороги нет…»
Марков едва ли не бегом помчался в рубку управления.
Освещение вспыхнуло автоматически, едва он переступил порог. На дугообразном пульте управления сиротливо горели огоньки режима ожидания. За обзорным триплексом расплескалась серая мгла – на Стожаре занималось ранее утро.
Антон остановился между кресел, переводя дух и пытаясь разобраться в десятках сенсорных клавиш. После десяти минут мучений ему все же удалось войти в систему охраны модуля.
Первые строчки отчета, появившегося на экране, заставили замеретьь.
«Попытка несанкционированного проникновения в командный модуль. Пять человек – не идентифицированы. Летательное средство - не идентифицировано. Задействовано вооружение защитного периметра. Объекты уничтожены. Время события – 2 суток 18 часов 34 минуты назад от текущего момента».
Далее шла видеозапись с камер наблюдения.
Антон пробежал глазами сообщение, затем еще и еще. В прочитанное не верилось абсолютно.
На мгновение ему стало жарко. Как такое вообще могло быть? Какие еще на Стожаре могут быть не идентифицированные летательные аппараты?
Мысли, тревожные и рваные, метались стаей испуганных птиц.
Марков поймал себя на мысли, что просто боится воспроизвести запись. Внутренне подобравшись, он все же коснулся клавиши активации.
Запись вела скрытая камера, расположенная над воротами транспортного шлюза. Яркая зелень равнины, залитая жгучим светом Альционы. Полукруг потемневших от времени тотемных столбов. А вдалеке…
Антон замер, взгляд словно прикипел к экрану.
В полукилометре от модуля, огромной угловатой громадой, расположилось… Антон не смог подобрать слова. То, что система охраны назвала «не идентифицированным летательным средством». В том, что это именно летательный аппарат, сомнений не было – короткие скошенные крылья говорили сами за себя.
От неизвестного корабля в сторону модуля двигалась группа людей.
Часть 2. Глава 2
Планетная система Альционы.
Казалось, что здесь застыла сама вечность. Мертвый, скованный лютым холодом, сектор пространства оставался неизменным миллиарды лет. Раскаленный шар Альционы казался отсюда лишь яркой точкой; ее свет почти не добирался в столь отдаленные уголки системы.
Словно возникнув из небытия, в пространстве ударила короткая голубая молния, затем еще и еще. Бледный пульсирующий сгусток появился неожиданно, тут же взорвавшись ослепительной вспышкой.
Огромный космический корабль вынырнул из недр подпространства. Он казался безжизненным – на десятках тысячах тонн брони ни огонька. Но прошла пара мгновений, и корабль ожил. Злыми красными огоньками вспыхнули астронавигационные огни, узкие прорези смотровых триплексов засветились мягким зеленоватым светом.
Рубку управления корабля наполнял гул работающей аппаратуры. На возвышении капитанского мостика, в кресле пилот-ложемента, замер человек. В рассеянном свете на лацкане униформы тускло сверкнул металлический бейджик: «Генерал Старцев Илья Игоревич. Тяжелый военный крейсер «Русич». Военно-космические силы Земли».
Коротко скрипнул противоперегрузочный каркас кресла, компенсируя перегрузку. В смотровых триплексах серая муть подпространства сменилась белесыми росчерками доплеровскох полос. Мгновение – и они превратились в серебристые искорки звезд. Генерал поморщился от накатившей на мгновение дурноты. В пятьдесят четыре года переносить «прелести» подпространственного перехода становилось все труднее.