Жанна улыбнулась:
— Нет, конечно, нет. Не думайте, я не стану хныкать, если вы время от времени будете жаждать перемен. Конечно, до тех пор, пока вы будете возвращаться ко мне.
Теперь Луи улыбнулся Жанне:
— Прежде чем я почувствую соблазн, вам придется найти ту, которую — хотя бы чуть-чуть — можно сравнить с вами. А что касается этой женщины, то, глядя на нее, я не могу не думать в то же время о герцогине де Грамон. Я никогда не позволил бы этой женщине вмешиваться в мои дела и жизнь.
Жанна осталась довольна. Прежде чем Шуазель понял это, она уже знала, что затея с креолкой обречена на неудачу.
***Шуазель и его сестра бесновались. Они представили свою протеже королю, который, хотя и был достаточно учтив с ней, не обратил, однако, на красавицу-креолку большего внимания, чем полагалось по этикету.
Герцогиня де Грамон не умела сдерживать своих чувств, как ее брат, и когда процессия спустилась по большой лестнице, чтобы нанести визит дофину, она протиснулась вперед и оказалась непосредственно за спиной у Жанны.
Жанна собиралась как раз сделать реверанс перед дофином, не упустившим случая придать своему лицу выражение, означавшее, сколь неприятна ему фаворитка деда, и в этот момент герцогиня де Грамон наступила на шлейф платья Жанны.
Жанна почувствовала это и резко выпрямилась, оглянувшись на уже оторванный от платья шлейф.
Она пришла в ярость — отчасти еще и потому, что здесь присутствовал король, а она хотела, чтобы он видел, что не зря ее обучают версальским манерам.
Жанна подбоченилась и собралась сказать герцогине все, что думала о ней, но случайно встретила взгляд короля. «Ради Бога, оставайтесь спокойной. Пусть все увидят, что это не вы, а гер цогиня попала впросак» — вот что мгновенно увидела она в этом взгляде.
И Жанна поняла, что этикет требует от нее вести себя так, словно ничего не случилось.
Она снова повернулась к дофину, сделала глубокий реверанс и продолжила свой путь.
Окружающие обменивались многозначительными взглядами. Жанне отдавали должное: бывшая девчонка из предместья Парижа кое-чему научилась.
Зато герцогиня де Грамон не научилась ничему. Это небольшое происшествие повлекло за собой временное удаление герцогини из Версаля. Не будь она сестрой могущественного Шуазеля, ее, вероятно, изгнали бы оттуда навсегда.
***Попытки задеть мадам дю Барри, между тем не прекращались.
Граф де Лораге, друг герцога Шуазеля и герцогини де Грамон, решил унизить Жанну способом, характерным для людей его круга.
Этот аристократ взял молодую и очень красивую девицу из «дома мадам Гурдан» к себе в любовницы. Он купил для этой девицы дом, разодел ее в пух и прах и засыпал деньгами и драгоценностями. Двор, однако, заподозрил, что графом движет не слепое увлечение своей возлюбленной, а несколько иные мотивы.
Когда де Лораге стал именовать свою любовницу графиня де Тонно его намерения стали понятны, потому что «тонно» (бочка) и «бариль» (бочонок) значат почти одно и то же, а слово «бариль» созвучно слову «Барри».
В наказание за эту проделку графа изгнали из Версаля. Пострадала и мадам Гурдан. Ей запретили впредь посылать своих девиц в Фонтенбло, а это означало для нее большие финансовые убытки и было несправедливо, потому что мадам Гурдан не имела представления о намерениях графа де Лораге и ни в чем не была виновата.
Жанна на мадам Гурдан не обижалась и вскоре добилась отмены запрета на торговлю девицами. Однако и Жанна заразилась торжественностью окружавшей ее обстановки, и все заметили, что теперь на людях мадам дю Барри ведет себя вполне прилично и сдержанно, что еще совсем недавно показалось всем просто невероятным и странным.
Наедине с Луи она оставалась такой же, как и прежде, а король и не хотел, чтобы она стала какой-то другой.
Когда все поняли, что мадам дю Барри останется при дворе надолго, вокруг нее начала складываться партия сторонников, оппозиционная партии Шуазеля. Партию мадам дю Барри возглавили Ришелье и его племянник герцог д'Айгюлон, и цель у этой партии была одна— сокрушить
Шуазеля.
Герцог де Вогюон, и Репе де Мопеу присоединились к этой партии, которая вскоре стала известна под названием «партии баррьенов».
***Начался новый год, а соперничество между фавориткой короля и его первым министром все еще не утратило своей остроты.
Король подарил Жанне дю Барри прелестный маленький дворец, который он задумал вместе с мадам де Помпадур. Там, в Малом Трианоне, он избавлялся от суеты двора и мог отдыхать, ведя образ жизни скромного владельца усадьбы.
Оба они — и король, и Жанна — обожали это место. Их жизнь здесь казалась обоим такой простой, бесхитростной, далекой от всяких интриг и треволнений. Они принимали своих ближайших друзей в маленьком зале, выходившем окнами в сад, и делали вид, что обходятся без слуг. В этом им помогал «летучий стол», искусное изобретение Лорио. Такие столы опускались под пол, когда требовалась перемена блюд (а на месте опустившегося стола появлялось металлическое устройство в виде розы). Когда же уставленные блюдами столы были готовы к подъему, металлическая роза раскрывалась и ускользала, освобождая место столу. Луи не уставал восхищаться этим занятным изобретением.