И в этом можно углядеть сходство характеров Бабакина и Исаева. Алексею Михайловичу степень доктора наук была присуждена без защиты, а от предложения баллотироваться в Академию наук СССР он дважды (причем очень сердито) отказался наотрез.
Когда-то спустившись в шахту, Исаев вышел на поверхность крайне огорченный. Царствовавший там ручной труд не давал простора его инженерной фантазии. Идеи, за которые ратовал Бабакин, когда планировалось освоение космоса, открывали для творчества безбрежные просторы. Но сложны они тоже были изрядно. Речь шла о космической автоматике, страстным поборником которой был Георгий Николаевич Бабакин.
Содружество Исаева и Бабакина оказалось очень продуктивным. Исаеву нравилась смелость, дерзость Бабакина, подкупала невероятная убежденность в том, что автоматические средства исследования космоса в силах решить любую задачу, поставленную перед их конструкторами. Присматриваясь к Баба- кину, Исаев не мог не оценить удивительную настойчивость, которую проявлял этот мягкий, интеллигентный человек, добиваясь им же самим поставленной цели.
Лунная программа, в которую включился коллектив Бабакина, — один из пунктов грандиозного плана, который наметили и последовательно осуществляли президент Академии наук СССР М. В. Келдыш и академик С. Й. Королев. Главный теоретик космонавтики и главный конструктор космических кораблей, как их тогда называли в печати.
Эта программа, начатая С. П. Королевым, развивалась успешно. В 1959 году были запущены созданные под его руководством три автоматические станции. Первая произвела научные наблюдения, пролетев в непосредственной близости от Луны, вторая добралась до ее поверхности, третья сфотографировала невидимую землянам сторону нашего небесного соседа. Следующим этапом покорения Луны стала та мягкая посадка, для осуществления которой много и успешно потрудились коллективы Исаева и Бабакина.
Это событие произошло 3 февраля 1966 года. Сначала на пути к Луне КТДУ — корректирующая Тормозная двигательная установка — включилась для Того, чтобы уточнить траекторию этого исторического полета. Второе включение было командой на торможение. В 21 час 45 минут 30 секунд станция отделилась и, использовав систему амортизации, плавно прилунилась. Откинулись в сторону стальные лепестки сказочного стального цветка, высунулись штыри антенн. «Луна-9» принялась за работу, ради которой ее и построили. Несколькими минутами позже один из участников эксперимента протянул Исаеву карту района, где состоялась посадка, и попросил расписаться. Оставив, как и его коллеги, автограф на этой исторической карте, Исаев с нескрываемым удовольствием заметил:
— Чертовски здорово! Подумать только! До сих пор у человечества была потребность лишь в географических картах, а теперь нужны и… как их правильно называть-то? Селенографические…
И это действительно было чертовски здорово. Не случайно мягкая посадка на Луну приравнивается к таким событиям, как запуск первого искусственного спутника Земли, первый полет человека в космос, первый выход человека в космос. Отсутствие на Луне атмосферы исключало возможность применения парашютов. Исаев и его товарищи полностью обеспечили торможение.
Когда «Лука-9» садилась, Исаев и Бабакин занимали свои места в просторном зале Вычислительно-координационного центра. На стене перед пультами операторов, длинным столом конструкторов- проектировщиков разных систем, членов Государственной комиссии они видели неповторимое — сочетание замысла с исполнением.
Стена была разделена на три части. Слева схема и «расписание» предстоящих событий. В центре — огромная подсвеченная карта, на которую проецировались траектории полета. Справа — укрупнение очередных наиболее важных участков. Это сложное многоликое зрелище, очередное торжество электроники, позволяло входить в подробности событий, разыгрывавшихся за сотни тысяч километров от этого командного пункта. Блестящий успех «Луны-9» еще больше сблизил Исаева и Бабакина, способствовал реализации новых, еще более дерзких планов.
Настоящий инженер Исаев быстро сумел по достоинству оценить новое предложение Бабакина. Георгий Николаевич предлагал разработать автоматизированную, дистанционно управляемую лабораторию и доставить ее на Луну. Сконструировать автоматического геолога, способного не только захватить пробу лунного камня, но и переправить этот бесценный образец на Землю. Чтобы осуществить обратный вояж, Бабакин предложил использовать посадочную платформу прилунившейся станции, как стартовый стол ракеты, возвращающейся с грунтом на Землю.