Тельный берет еще папиросу из пачки Кузнецова, прикуривает, гладит себя по груди, хорошо, мол, как!
— Прихожу к ее домику, она недалеко от больницы жила, стучу в окошко. Не открывает. Может, нет дома? Ладно, зайду, посижу до ее прихода. Ключ-то у меня был. Прождал почти до утра. Зло меня разобрало, а сам думаю; надо ей отомстить! Но как?
И тут вдруг вспомнил: я же знаю, где она ключи от столовой прячет! Беру эти самые ключи, прихожу в столовую и думаю: чего бы тут взять? Вижу, на буфете у нее тарелки чистые стопочками лежат. И бутылка водки начатая в шкафу стоит. Выпил я, значит, для храбрости, потом взял эти тарелки, положил в какой-то ящик, понес. Зачем именно тарелки взял, сейчас уж и не знаю.
Ну, унес я тарелки, столовую открытой оставил. Но, оказывается, сторожиха магазина сельпо видела, как я в столовую заходил.
На другой день забрали меня в милицию. Суд был. Вот на суде-то мне прокурор и сказал, что я «социально опасный» тип. Тарелки, мол, украл и продал...
— А зачем ты их продавал? — спрашивает Игната Сивков.
— Не продавал я их. В старом карьере зарыл. И сейчас, поди, там лежат. Год мне дали за воровство.
— И не сказал, что тарелки спрятал? — Иван Иванович с каким-то сожалением смотрит на Тельного.
— Не сказал. Теперь знаю: от дурости все это. Ну, да ладно: зато теперь я социально безопасный человек.
После двух ночи Тельный заступает на пост, Армен ужинает, все ложатся спать, а я провожаю Ивана Ивановича на НП роты.
— Хорошие ребята у тебя подобрались, Сергей.
— Хорошие.
— Ты вот что, Сережа, ты присмотрись к Манукяну и Таджибаеву. Надо их учить воевать основательно, как следует. Я замечаю, ты все на Тельного да Сивкова нажимаешь. Конечно, в отделении они у тебя — главная сила. Но это всего лишь половина отделения. А про вторую ты что, забыл?
Кузнецов останавливается, притягивает меня за ремень ближе к себе, как бы по большому секрету говорит:
— С завтрашнего дня весь полк побатальонно будет отводиться во второй эшелон дивизии для тактических учений с боевой стрельбой. Понимаешь, там построена линия обороны — точная копия немецкой в полосе наступления нашей дивизии, со всеми ее траншеями, дзотами, отсечными позициями, пулеметными точками. Короче, со всем тем, что успели выявить разведчики. Вот ее и будем штурмовать. Понял?
— Понял. Дело знакомое. И если наше отделение будет заниматься в таких условиях — это здорово придумано.
— Здорово! Ну, бывай, Сергей. Я еще в третий взвод схожу.
...Мы ходили по «немецкой» обороне во втором эшелоне дивизии пока как экскурсанты. Изучаем начертания переднего края, всех его траншей, расположение огневых средств противника на всем его семидесятиметровом фронте, на котором будет наступать наше стрелковое отделение.
В первой траншее вражеской обороны нам будут противостоять в бою как максимум три солдата с легким пулеметом и двумя автоматами. Нас в отделении пятеро. У нас на вооружении имеются пулемет, три автомата и карабин. Численное превосходство в живой силе имеем на два человека, огневое — на карабин и автомат. Итак, соотношение наших сил с противником на участке наступления отделения пять к трем в нашу пользу.
Но... противник обороняется, а мы наступаем. Он зарылся в землю под пятислойные накаты, мы пойдем по открытому полю, утыканному минами. У него за спиной...
Впрочем, лучше посчитать, что у нас за спиной. От этого станет веселее. А за спиной у нас много...
...Второй день подряд мы атакуем «немцев» у себя в тылу. Первое условие успешной атаки — стремительность. От нас до первой траншеи противника всего двести метров. Нам нужно преодолеть их единым духом.
Для этого мы должны двигаться точно по следам гусениц танка. Его бортовой номер «816». За цепью нашего взвода, в нескольких десятках метров позади, будет наступать и расчет противотанкового орудия, который обязан поддерживать нас огнем. Командира танка — молоденького лейтенанта и командира расчета 57-миллиметровой пушки сержанта Егорова, моего сверстника, я уже хорошо знаю. И если чего-либо из ряда вон выходящего не случится, будем действовать так, как условились.
Там в настоящем бою 816-й сначала преодолеет высокую железнодорожную насыпь по проходу, уже проделанному саперами, приблизится к нашей траншее, перевалит через нее и двинется вперед следом за танком с минным тралом. Мы пойдем за ними, затем пойдет Егоров с пушкой. Его главная задача в период атаки уничтожать огневые точки противника, мешающие продвижению танков, а танкисты будут уничтожать вражеские пулеметы, мешающие нам и сержанту Егорову. Все расписано как по нотам.