- Эти раздумья придется прекратить. Я не смогла сдержать смех.
- Вы невероятно самонадеянная личность.
- Это вас во мне и восхищает.
- Кто сказал, что я вами восхищаюсь?
- Вы сами. Сотнями способов. Слова не всегда обязательны. Вы и я вместе. Так это и должно быть. Я отвезу вас на плантацию. И мы прекрасно проведем время. Бог с ним, с этим мужчиной в Англии. Какая же это любовь? Если бы он любил вас, то ни за что не позволил бы отправиться в другой конец света без него. А где он? Вот я бы ни за что не выпустил вас из виду.
- Вы очень пылки, мистер Хемминг. Полагаю, на вашем острове вас ждет жена, а то, что сейчас происходит, - всего лишь прелюдия к тщательно спланированному обольщению.
- У меня нет жены... пока. Однако я намереваюсь исправить это положение.
- Это что, предложение руки и сердца?
- А как вы думаете, что еще я могу предложить даме с вашим воспитанием и характером?
- Вы ведете себя нелепо.
- Этот корабль сведет меня с ума. Повсюду люди. Я хочу остаться с вами наедине. А здесь пойти некуда. Я хочу показать вам, что значит быть по-настоящему любимой.
- Я уже сказала, что прекрасно знаю, что значит быть любимой по-настоящему. Меня всю жизнь окружали любящие люди. Более того, я уже сообщила вам, что нашла взаимопонимание с одним очень дорогим мне человеком на родине. По возвращении я собираюсь выйти за него замуж.
- Я этому не верю. Я пожала плечами.
- Верите или нет - от этого ничего не меняется.
- Знаете, я все равно вас не отпущу. Я не тот человек, чтобы, встретив единственную женщину в мире, на которой хотел бы жениться, позволить ей ускользнуть.
- Вы очень властный человек и привыкли поступать по-своему. В этом я не сомневаюсь. Однако сейчас тот случай, когда по-вашему не будет. Ввиду того, что я только что сказала, будет лучше, если мы с вами будем меньше видеться.
Милтон рассмеялся:
- Временами вы просто безупречная английская мисс. Мне это нравится. Но на самом деле это не вы.
Он неожиданно повернулся ко мне, заключил в объятия и страстно поцеловал. Меня так прежде никогда не целовали. Я пыталась оттолкнуть его и сразу ощутила, насколько он силен. У меня перехватило дыхание, я разозлилась, и в то же время меня охватило возбуждение.
Наконец, Милтон отпустил меня.
- Вот так, - заявил он. - Как жаль, что мы не можем остаться где-нибудь одни.
- Вы что, не можете понять, что на свете есть люди, решительно настроенные сопротивляться тому, что вы считаете своими неотразимыми чарами?
- Я слишком недалек, чтобы понять это, - заявил Милтон.
Я поймала себя на том, что смеюсь вместе с ним. Я знала, что должна рассердиться, и попыталась изобразить гнев.
Признаться честно, мне все это доставляло большое удовольствие. Мне не могло не льстить то, что Милтон обратил именно на меня свое внимание. Чутье подсказывало мне, что у него, должно быть, было множество любовных приключений, и я не могла или не должна была обманывать себя, думая, что он считает меня другой, нежели его прежние победы. А сейчас он несомненно применял давно испытанный метод.
Но хоть я и не верила в его искренность, меня влекло к нему так, как не влекло прежде ни к одному мужчине. Это было чисто физическое влечение, какого я никогда не испытывала к Реймонду. Несмотря на то, что полностью отдавала себе отчет в том, что как человек Реймонд лучше Милтона.
Я возмутилась:
- Надеюсь, это больше не повторится.
- Значит, вы плохо меня знаете, если так думаете, но вы на самом деле не на это надеетесь. Возможно, в действительности вы рассчитываете, что это повторится.
- Мистер Хемминг, я вынуждена просить вас прекратить этот вздор.
- Как церемонно звучит.
- Я и хочу быть церемонной.
- Должен признаться, в этом есть своя прелесть. Когда вы, наконец, признаетесь себе в своих истинных чувствах, я услышу: "Я люблю вас, мистер Хемминг".
- Этого вы никогда не услышите.
- "Никогда" - это не самое разумное слово. Часто людям приходится менять свое мнение. Так будет и с вами.
- Вы, должно быть, большой оптимист, раз так считаете.
- Вы очень резки со мной. Но это мне и нравится.
- Странные у вас вкусы.
- У меня самые лучшие вкусы в мире. Я выбрал женщину - настоящую королеву, Снегурочку, которую я растоплю и обнаружу подо льдом идеальную страстную женщину - единственную в мире, достойную стать мне парой.
Я снова расхохоталась.
- Вы действительно считаете меня занятным, - заметил Милтон. - По крайней мере, это уже кое-что.
- Если бы вы не были занятны, я сочла бы ваше поведение в высшей степени безобразным.
- Нет, любовь моя, вы так не считаете. На самом деле оно вам очень по вкусу.
Я увидела Фелисити, направлявшуюся к нам. Милтон вздохнул.
- Волшебные минуты подошли к концу. Ничего, будут другие.
***
Все изменилось. Я не могла не думать о нем. Разумеется, его поведение выходило за рамки приличий. Разумная женщина не поверила бы ни единому его слову. Это ведь был, что называется, "корабельный роман".
Это ничего не значило. Или Милтон считал, что я из тех женщин, кто может позволить себе пылкую любовную интрижку на несколько недель, а потом распрощаться, когда мы прибудем в порт?
Однако он говорил о женитьбе. И я не могла не думать о том, чтобы выйти за него замуж и уехать на плантацию. Возвращаться в Англию раз в году. Регулярно ездить в Сидней. Но не это было главным. Я думала о нем... крупном мужчине с подавляющей индивидуальностью, о том, как он говорил, как ухитрился околдовать мисс Картрайт. Другого слова здесь просто нельзя было подобрать. Она покорно согласилась, чтобы ее отправили домой, и оставила племянницу на попечение чужого человека - Милтона.
Сделать такое могло только какое-нибудь заклятие. Но Милтон это сделал.
А теперь иногда у меня было такое чувство, словно он наложил заклятие на меня. Я часто лежала на койке, притворяясь, что сплю, чтобы Фелисити не прерывала моих мечтаний - а они были в основном о Милтоне Хемминге. О том, как он обнимал и целовал меня, и это заставляло меня задумываться о том, каково было бы заниматься с таким человеком любовью.
Я старалась думать о Реймонде - таком спокойном, мягком, чистом. В этом же человеке не было ничего подобного. Он был полной противоположностью Реймонду. И, думая о Милтоне Хемминге, я проявляла неверность по отношению к Реймонду. Однако я ничего не могла с собой поделать. Он постоянно врывался в мои мысли.
Скоро мы должны были прибыть в Сидней. Попрощаюсь ли я с Милтоном навсегда? Эта интерлюдия на корабле была лишь коротким происшествием и реальная жизнь казалась такой далекой. Вот и все. Милтон был сильной личностью, у него был властный вид, и с самого начала он выделил меня своим вниманием, что мне польстило, ибо я, в конце концов, была всего-навсего женщиной. Мне было приятно его внимание, приятно было думать, что я привлекательна. Это было вполне понятно. Так что... я должна перестать думать о нем и вспомнить о цели своей поездки, которую Реймонд так любезно помог мне устроить.
Реймонд! Я должна всегда помнить о Реймонде. И должна выполнить то, за чем приехала. Перевернуть все кругом, чтобы узнать, что случилось с Филипом, и, получив ответ, вернуться к Реймонду. Наше путешествие быстро близилось к концу. Через два дня мы должны были прибыть в Сидней. Фелисити теперь страшно разнервничалась. Она попросила меня:
- Обещай, что побудешь со мной немножко.
Я хотела напомнить ей о цели моего путешествия - узнать, что сталось с моим братом, однако в минуту слабости, пожалев подругу, я пообещала, что немного побуду с ней.
Однако я все же напомнила Фелисити, что во "время пребывания в Сиднее собираюсь встретиться с ботаником, с чьей экспедицией уехал Филип - если это, конечно, возможно. Вдруг он сумеет пролить свет на то, чем занимался здесь Филип, и если этот след куда-то приведет, я последую за ним. Но некоторое время я проведу с Фелисити. Я поеду с ней в ее новый дом после свадьбы - может быть, на недельку. Казалось, Фелисити удовольствовалась этим.