Сирена выла все громче, свет теперь мигал беспрерывно, и надеяться нужно было на скорость и память — чтобы успеть и не заблудиться. Вот только куда успеть? Или успеть прежде чем случится — что?
Перед поворотом в коридор, где находилось жилище Баркаева, мы отпустили пацана, рухнувшего тут же на пол, и, держа автоматы наизготовку выглянули за угол. Если не считать пары десятков перепуганных людей в белых халатах и по преимуществу в очках, никого там не было. Потом мы услышали удары чего-то тяжелого о металл. Оказалось, что это Петр Борисович молотит прикладом в запертую дверь баркаевского убежища. Он бросил на нас яростный взгляд:
— Хреново связали вы этого урода! Теперь он там делает что хочет. А дверь заблокировал!
— Ну и что? — удивились мы. — Пусть себе сидит! А нам наверх надо.
— Да не получится наверх! Он наверняка лифт тоже блокировал. А сейчас или подмогу вызывает, или шлюзы готовится открыть!
— Какие еще шлюзы? — опешили мы. Ученые же при этих словах мгновенно перестали возбужденно галдеть и в ужасе уставились на нас. Что-то они знали такое страшное, связанное с таинственными шлюзами.
А через минуту стало страшно и нам. Оказывается, что рядом с убежищем находится подземное водохранилище и довольно обширное. Но не искусственного происхождения. Строители использовали его в своих целях. А потом оно снабжало убежище водой. Однако было предусмотрено еще кое-что. В целях экстренного затопления в случае угрозы захвата убежища противником оборудовали специальные шлюзы, открыв которые можно было затопить все это подземелье в считаные минуты. В качестве жеста отчаяния. И Баркаев, естественно, знал об этом. Поняв, что его варварский план не удался, что все раскрыто и надежды на спасение нет, он мог с пульта управления дать команду на открытие шлюзов. И все мы здесь (правда, вместе с ним) утонем, как мыши в норке. Зная характер этого безумца, можно было почти со стопроцентной гарантией быть уверенными, что команду такую он даст.
Англичанин, не прерывая рассказа, продолжал бухать в дверь прикладом, хотя было ясно, что это бесполезно.
— Да хватит тебе! — наконец не выдержал Сашка. — Думать надо, что дальше делать, а не дверь курочить. Бросай ее на фиг и гони свое стадо к лифту! Может быть, успеем подняться.
Петр Борисович опомнился и действительно погнал «стадо» ученых в сторону лифтовой шахты. Лена бежала впереди всех, указывая дорогу, а мы, опять подхватив Картышева, двигались в арьергарде. Среди местных «старожилов» были не только традиционного вида ученые мужи — с бородками, животиками и растерянным взглядом из-под очков. Значительную часть составляли и довольно крепкие на вид молодые люди: парни и девушки. Спрашивается, ради каких благ стоит менять нормальную жизнь под солнцем на прозябание под землей и бетоном под неусыпным взором охраны? И ведь никого насильно сюда не загоняли, сами согласились! Маньяки какие-то, право слово…
Между тем маньяки были в большинстве своем близки к откровенной панике. Только ее нам не хватало сейчас! Вот как начнут по головам друг друга бить и кусаться, чтобы попасть в лифт — весело будет!
Но, с другой стороны, вой сирены, мигание фонарей и реальная угроза погибнуть в затопленном подземелье кого хочешь до паники доведут. Нам с Загайновым, на что уж крепким ребятам, и то не по себе было. На бегу мы то и дело оглядывались и прислушивались — не ревет ли сзади водяной поток? Но пока ничего такого слышно не было.
К сожалению, это была пока единственная хорошая новость. Потому что лифт, как и предсказывал Петр Борисович, работать отказывался. Чертов Баркаев действительно заблокировал его. И выбраться отсюда у нас не оставалось ни малейшей возможности.
Вопли ученой толпы стали еще громче. Кое-кто уже в открытую рыдал, проклиная свою судьбу, загнавшую их в дикую страну, где даже лифт не срабатывает, когда ты в нем нуждаешься.
Лена, кстати, тоже рассиропилась. Петр Борисович стоял с растерянным видом и, обняв ее, утешающе гладил по плечам. Мы же с Загайновым, стряхнув на пол надоевшего Андрея, сели в сторонке и закурили. Зачем суетиться и биться головой о стену? Если есть в запасе немного времени, лучше всего закурить и обдумать под сигаретку-другую сложившуюся ситуацию.
— Ну и?.. — сказал Сашка.
— А что — и? — ответствовал я. — Все это напоминает мне полную задницу. Знаешь, плаваю я ничего себе, а вот ныряю плохо. Да еще вода подземная, холодная, наверное…