Я пожал плечами.
— А черт его знает… Но к совету надо прислушаться. Всю эту шоблу действительно нужно уводить от греха подальше.
— Я знаю, где можно взять грузовик, — сказал Петр Борисович. Оказывается, он уже с минуту стоял за нашими спинами. Как только бесшумно подобраться ухитрился?
— Мы и сами знаем, — отмахнулся я. — Вопрос сейчас другой: где именно на территории завода мы находимся? Как там ваша команда?
— В себя приходят. Лене я успел уши и глаза закрыть, а остальным немного досталось. Ничего, все наладится. Должен заметить, что действовали вы весьма профессионально. Мне понравилось. Почти на уровне наших спецподразделений.
Мы с Загайновым переглянулись. Ну, клоун! Нет, чтобы спасибо сказать, так он еще гонор держит: «почти», «на уровне»! Крендель британский!
— А вот тебя бы я не отпустил, — раздался голос Баркаева. Мобильник мы во время разговора с англичанином не выключали. — Ты предавал меня больше, чем другие. И тогда, в Байчории, и теперь, здесь. Но, видно не судьба тебе сейчас подохнуть. Рядом с тобой достойные люди. Так что уходи и ты.
Петр Борисович ответом Махмуда не удостоил. Поджал губы и отправился добывать грузовик. Как я понимал, это должен был быть тот самый раздолбанный ГАЗ-66, на котором мы въехали сюда.
— Да, — сказал Сашка, — зря мы ему поверили. Не все так здесь чисто с помощью Баркаеву.
— Стоп! — спохватился я. — А как же с теми, кто работал в заводоуправлении? Ну помнишь, там еще все двери были закрыты, а свет горел!
— Не беспокойтесь о них. Это была ловушка, которая не сработала. Там находилось всего несколько человек, и они уже ушли.
Что ж, одной заботой меньше.
— Махмуд! Ты хочешь еще что-нибудь сказать? Или телефон можно отключить?
Баркаев вздохнул.
— Можете отключать. Но, если возможно, оставьте все-таки включенным. Не хочется умирать в одиночестве. Не обращайте на него внимания. А я буду слышать человеческие голоса, мне так легче…
Мы молча решили удовлетворить последнюю просьбу обреченного на смерть. Пусть слушает. Тем более что трудностей с выездом за территорию завода у нас не предвиделось. Махмуд сделал последний жест доброй воли: передал оставшимся охранникам приказ покинуть территорию и сопротивления нам не оказывать. Командир тех, кто нас встретил на поверхности, уже пришел в себя. Оглохший, но не ослепший, он не понимал наших приказов, и пришлось объяснять ему жестами, чтобы поднимал своих подчиненных и выводил за ворота. Возиться с ними дольше у нас времени не было — со своими бы разобраться. Хотя кто из них был для нас своим? Разве что мальчишка Картышев, которого мы должны были доставить в Москву и сдать папочке. Лена? Ученые? Пусть Петр Борисович хлопочет. Нам до них нет дела.
Все, что мы собрали в подземелье и сложили в наволочку, у Лены отобрали. Ей это не понравилось, а ее британскому шефу — еще больше. Он сильно помрачнел лицом, но спорить не стал. Сумку с нашей гражданской одеждой подобрали там, где оставили, — на подступах к заводу. Переодевшись, аккуратно сложили туда комбинезоны. Оружие бросили, Только Сашка оставил свой незабвенный «глок».
Машина с учеными-пленниками запылила в сторону городка. Мы потащились следом, поддерживая Андрея. Он пока еще выглядел и чувствовал себя не совсем хорошо.
Уже на окраине вновь заработал мобильник Баркаева.
— Все ушли? — спросил он. И получив утвердительный ответ, выдохнул: — Прощайте…
Мы обернулись назад. На заводе некоторое время ничего не происходило, потом земля ощутимо задрожала, и над корпусами цехов начали вспухать облака черного дыма, сквозь которые пробивались языки пламени. Баркаеву мало было затопления подземелья, он решил устроить себе огненное погребение. Не знаю, где уж он прятал взрывчатку, но ее было много, очень много — цеха взлетали на воздух как в кино, с грохотом и пылью. Первая взрывная волна, достигнув нас, мягко толкнула, и мы, чтобы не сопротивляться ей и последующим, сели на землю, наблюдая ад, который творился там, где недавно было столько живых людей.
Грохотало долго, а когда все стихло, Сашка поднялся первым.
— Ладно, нечего рассиживаться. Домой пора. Надеюсь, наш фордик еще не раздербанили местные автомобилисты…
Глава 18
— Ну что ты на это скажешь? — негодовал Сашка Загайнов. — Не успеешь из города уехать, как тут же начинаются перемены. Ведь перед самой Германией так славно здесь посидели — и на тебе! Райком закрыт, все ушли на фронт! Ищи теперь место, где так же вкусно и недорого кормят.
Мы стояли перед подвальчиком, совсем недавно носившим гордое имя «Тарантас». Ну да, имело место посещение нами этого кафе в аккурат перед командировкой в Германию со всеми последовавшими приключениями. Но вот загайновских восторгов по поводу хорошей кухни и дешевизны сей точки я что-то не припоминал. Как раз наоборот. Мы оба тогда брюзжали и предрекали «Тарантасу» скорый развал на ухабистых дорогах российского общепита. Предсказание наше сбылось на все сто процентов. Кафе исчезло с лица земли. Теперь в подвальчике обосновался один из бесчисленных салонов мобильной связи: простенькие и круто навороченные трубки, оплата услуг, аксессуары и тому подобное. Да, а кофе в «Тарантасе» готовили отменно. Единственное, что понравилось тогда…