– У меня большие бедра! Женские!
– Ну да, ну да… как у меня в коленке.
Юная степнячка взбесилась и кинулась драться. Надия усмехнулась и придавила девочку к траве своей действительно тяжелой ножкой. Чоолпан запищала, не в силах вырваться… Женщины в шутку, но увлеченно сражались за право быть любимой женой Санниэре. Асиа же только усмехалась. Мать кланов точно знала, что она – старшая жена. А любимая – Яха.
– У вас всегда такие военные советы? – хмуро поинтересовался Бородатый Верблюд.
Старый побратим был не расположен шутить.
– Настоящий полководец, да? – нервно огрызнулась мать кланов. – Ну, проведи, проведи военный совет, покажи глупым женщинам, как это делается! Мы рады узнать, как воевать с противником, который тебя превосходит во всем!
– А я не воевать иду, а убивать.
– Тебе нельзя убивать эльфов, Верблюд, – серьезно сказала Надия и села. – Вы – одного вида. Верно, Эре?
Он вздохнул и выплыл из своих размышлений. На заботы соратников совсем не хотелось отвлекаться. Ему бы их проблемы. Можно убивать, нет ли… такая мелочь! А у него мироздание рушится.
Он бросил недовольный взгляд за озеро. Где-то там, надо полагать, за маскировочным пологом типа армейских полигонных, прячется город эльфов. А в нем, если верить Асиа – устройство перемещения между мирами. Блин. А как не верить, если эльфы – явные порождения Ожерелья Океании? Одна железяка. Или пластик. Да неважно! Один научный факт – и вся система мировоззрения вдребезги. Какие суперструны, какая гармония миров теперь? Какие – страшно сказать – законы Вселенной, если шныряния между гармониками нарушают все законы? И закрадывается мысль: а есть ли место в новой картине Вселенной Творцу? Законы мироздания, за которые он бился во всех жизнях – существуют ли? И все его жизни – не бред ли больного воображения, кстати? Страшно…
Физическая картина мира – пусть даже миров, неважно! – предполагает ли она наличие нравственности? Раньше он был уверен, что да. Ну не люди же носители великих законов, это даже и предполагать несерьезно, стоит лишь вспомнить господарей Арктура! Да что Арктур. А соотечественники в его последней уродской реинкарнации? Вот где звери…
– Эре? Да Эре же!
– Эльфов не бывает, – машинально отозвался он. – Как и гномов. В остальном верно, почему бы и нет…
– Ну-ну, – неопределенно сказал гном. – Сам-то что во Флоренсо замыслил сотворить, а, маля? Отомстить за гибель степи, и никак иначе! Ну вот и я – иду мстить.
– Курган из эльфийских голов сложим! – кровожадно заявила малышка Чоолпан. – Верно, Эре?
Малолетняя жена, как увидела сияние над супругом, преисполнилась благоговения, и это выглядело забавно. Особенно ночью. Мда. Дурацкая исполняющая система, ничего корректно не делает…
Надия ласково прихватила девочку и поправила ей одежду. И так и оставила у себя под рукой. Юная степнячка как-то сразу заняла при ней место младшей сестренки.
Они все ждали от него каких-то ответов. У него мироздание рушится, и как раз в этот момент всем чего-то от него надо! Хотя побратимов можно было понять.
Он окинул всех страшно недовольным взглядом, совершил усилие и попробовал понять. М-да. А чего тут понимать? Всем хочется разного! Вон Ит-Тырки в лагере под холмом. Мешки для добычи готовят, уроды нравственные. И даже на задумываются, как сокрушить магическую защиту эльфов. Чего думать, если для этого храбрые дурачки Туолам имеются? Уроды… А Асиа вся огнем горит от нетерпения и злости. Пришло время свершений! И надо бы обсудить, что делать с защитой эльфов – но как? Это же яйла, сплошное Место Силы! Ты говоришь, а эльфы сидят в своем Флоренсо – и все слышат… То-то же! Может, хоть теперь поймет, как ему сложно было организовывать против нее на Арктуре профсоюзные войны! М-да. И что смешно: Асиа опять в шаге от вступления в то же самое высшее общество Ожерелья Океании! На правах самой принцессы пророчества! Что еще смешнее: на этот раз все зависит только от нее, и даже оружие против эльфов уже в ее руках! Только она этого не знает. Но догадывается! Не зря же так бесится от незнания.
И Надия волнуется, но волнение свое умело прячет за возней с Чоолпан. Ох, Надия, княжна персидская, прекрасное видение из тайн и загадок! То есть так выглядит, если в ее глазах утонуть. А вот если отстраниться, все просто до скуки. Старый побратим Бородатый Верблюд. Не последний гном в Старшинском Совете, коли смог достать коды отключения боевых систем. И сын его эльфийский. Не последний эльф в иерархии Бессмертных, коли зовется принцем. И Надия, его внучка. Княжна правящего дома ир-Малх. Династия. Рвущаяся к власти. С еще одной принцессой пророчества вместо знамени! Да, намудрили эльфы с пророчеством. Надо бы его почитать, раз уж всё вокруг него сплелось…
А вот милая малышка Чоолпан пока что не знает, чего хочет. Но тоже достойна компании и своим честолюбием непомерным, и загадками личности! И, кажется, она сейчас кое-кому треснет по башке за молчание…
– Да сложим курган, не проблема! – досадливо сказал Санниэре, уворачиваясь от кулачка Чоолпан. – Только это не месть. Не занимался я никогда местью и не собираюсь.
Старый побратим недоверчиво хмыкнул – видно, вспомнил славные денечки времен Кыррабалты.
То, что мы сделаем – это не месть, – терпеливо повторил Санниэре. – Это… воплощение идеи. Идеи человечности прежде всего.
Он оглядел слушателей. Те смотрели на него с огромным недоверием. По мнению всех, они как раз и шли мстить, жестоко и беспощадно, и никакой человечности там рядом не стояло.
– Вот если месть, – неуверенно сказал Санниэре. – Если предположить на мгновение, что старый интриган, политик и диверсант Верблюд действительно идет мстить… то он со товарищи дорвется, до кого сможет, и убьет. И что, старый мудрый Верблюд всерьез считает, что мучительная боль в сердце…
– Да, я надеюсь, это снимет боль! – пробормотал гном. – Или приглушит. Хоть немножко. Хоть на сколько-то…
– Я хотел спросить, ты считаешь, боль в сердце – что-то лишнее? – неловко сказал Санниэре. – Что можно даже убить кого-нибудь, чтоб избавиться и далее жить, как и прежде, беспечно и весело?
Старый гном опустил голову. Нет, он так не считал.
– Человечность, – тихонько подсказала Надия, сочувствуя деду. – Эре, ты что-то говорил про человечность.
– Ну да. Есть идея, что общество людей развивается от зверства к человечности, что есть любовь. Ну, или, в понятных терминах, от азиатской формы правления к обществу истинного гуманизма и далее… Только общество само по себе не разовьется! Без усилий можно разве что под горку катиться, к зверству. Так что нужно каждому на своем месте делать следующий шаг. Расчищать вокруг себя грязь. Чтоб стало немножко светлее. Добрее. Ну и… вот. Вот этим мы и занимаемся.
– А материально это как выражается? – поинтересовался Верблюд.
– Да по-разному, – пожал плечами Санниэре. – От места зависит. Иногда достаточно пинков надавать по коленной чашечке, вот как Типуну. А если как с вольнистами, то… мда.
– А с эльфами?
– Да не эльфы они, а люди! Просто возомнили о себе! – неохотно сказал Санниэре. – Даже вот другим видом назвались, чуть ли не олигархами… Так что тут всё просто. Надо напомнить, что они – люди, и среди людей живут. И что необходимо считаться с остальным человечеством. А конкретно… думаю, сжечь Флоренсо и угнать эльфиек в полон на три года будет достаточно, в соответствии с универсальным законом необходимости и достаточности …
Верблюд изумленно вытаращился, фыркнул, отвернулся, потом всё же не выдержал, хлопнул себя по коленям и загоготал.
– Вот это, я понимаю, человечность! – высказался между всхлипами гном. – Вот это гуманизм! А я, значит, жестокий? Только кургана из голов не хватает, для полноты картины! Хотя… ты и курган своей малышке уже пообещал!
– Ну ты, робя, даешь девятый вал! – покрутил головой морпех в оранжевом тельнике. – Но – мне нравится твой план! А… а почему эльфиек всего на три года?