Дальше я слушать не стал. Кивнул Бернарду, мол, проверь, все ли на местах и направился к одной из телег, которая должна была оказаться на переднем крае. Той самой, на которой ещё недавно мои парни драпали от конницы.
— Порядок? — поинтересовался я у Брандона, главаря зелёной десятки, закидывая в фургон арбалет.
— Да, т-щ, командир, все на местах, — кивнул он, подавая мне руку, — Мы с вами берём эту и две соседние телеги. На флангах у нас стоят синяя и красная десятки. Стрелки тобишь наши. Нам бы на их фоне не облажаться.
— Мишени будут большие, не промахнётесь, — кивнул я. Подобрал арбалет и встал к одной из бойниц. Наложил стрелу, — Цельтесь в коней. В рёбра или в круп. Тяжёлой брони на них, скорее всего, не будет, а вот седока он после такого тычка под рёбра стряхнёт наверняка. Под ноги другим.
— Парни, вы слышали? — рявкнул десятник, — Бейте в коней, не ошибётесь!
— Так точно! — раздался не шибко то дружный рёв со всех соседних телег.
Я встал к одной из бойниц — небольшому треугольнику, вырезанному в досках. Выглянул наружу. Над степью всё ещё висела дымовая завеса. Уже не такая густая, как раньше. Ветер трепал и рвал её полотно в лоскуты, разнося их по всей округе. Но врага пока не было видно. Интересно, чего они тянут? Собирают все силы в один кулак, чтобы навалиться на нас скопом? С одной стороны разумно, с другой — они дали нам выстроить вагенбург. Довольно мощное укрепление, к которому так просто не подступишься.
— Мы с вами, — где-то позади меня раздался голос Айлин. Девушка забросила арбалет в фургон, вскарабкалась внутрь сама, затем помогла забраться Бъянке. Та тоже тащила с собой самострел и вязанку болтов. К осаде мы были готовы.
— Девочки на местах? — поинтересовался я, не отрывая взгляда от степи. Пол повозки под ногами начинал слегка подрагивать, а откуда-то из-за холмов доносился пока ещё тихий, но стремительно нарастающий гул. Конница пошла в атаку.
— Да, все готовы, — кивнула Айлин, взводя арбалет и укладывая болт в ложе, — Осталось только этих…
Договорить она не успела. Воздух над степью содрогнулся от рёва десятков боевых рожков. Каждый из них по отдельности звучал не шибко-то грозно. Но вместе…
— Тур, — рявкнул я, не отрывая взгляда от бойницы, — Давай наш ответ.
— С радостью, — заорал здоровяк с одной из соседних телег.
Несколько секунд над степью висела гнетущая тишина, нарушаемая лишь гулом копыт, воем ветра, да едва слышным скрипом подрагивающей повозки. А затем сквозь пропитанный пылью и гарью воздух, прорезался новый звук. Тяжёлый, стремительно нарастающий рокот. Пространство над степью накрыла огромная волна, моментально смывшая все остальные звуки. Вой боевых рогов, топот копыт, скрип повозки и ругань готовящихся к осаде солдат — всё это на несколько мгновений оказалось раздавлено его толщей.
— Неплохо наш здоровяк дал этим лошадникам просраться, — гоготнул Брандон, ковыряясь пальцем в ухе, — Ну теперь и нам бы не облажаться. Приготовиться, парни!
Я вскинул арбалет и уставился в узкий треугольник бойницы. Ну давайте, сукины дети. Чего вы прячетесь за этими холмами? Хотели попробовать нас на зуб? Так, мать вашу, давайте, подходите. Стрел хватит на всех.
Долго упрашивать их не пришлось. Спустя секунду из-за поворота выползло огромное облако пыли, в котором с трудом просматривались силуэты коней и всадников. Десятки силуэтов. Сотни. Это была огромная, живая лавина, ржущая, стучащая копытами, бряцающая оружием, улюлюкающая лавина. И она неслась прямо на наше небольшое, вмиг переставшее казаться надёжным укрепление.
— Стрелы наложить! Ждать команды! — рявкнул я, прицеливаясь в коня одного из всадников, возглавлявших орду. На его, поблёскивающем в лучах солнца шишаке красовался длинный красный плюмаж. Командир. Или один из сотников.
Волна стремительно приближалась. До неё оставалось ярдов триста, не больше. Земля дрожала от ударов копыт. Тряслась и скрипела повозка. Уши закладывало от завывания десятков боевых рогов и ора сотен глоток. Пора.
— Стрелы отпустить! — крикнул я, нажав на спусковую скобу. Щёлкнули тетивы. Три десятка чёрных росчерков хлестнули по надвигающейся на нас лавине. Послышались короткие вскрики. Отчаянное ржание лошадей. С полдюжины всадников упали на землю и тут же оказались растоптаны копытами ехавших следом за ними. Я промахнулся. В последнюю секунду «командир», будто бы что-то почувствовав, взял чуть вправо. Болт угодил в грудь всаднику, ехавшему сразу следом за ним. Он выронил копьё, согнулся. Скорчился от боли, припав к гриве собственного скакуна. Но не остановился.