9
Они завтракали в полной темноте. Из своего бездонного мешка Бестиан извлек маленькие пирожки с запеченными внутри ароматными сосисками, также сушеные фрукты. Запивали завтрак крепким, терпким чаем. Казалось, что Бестиан запас вдоволь еды для каждого из участников экспедиции, к тому же ему, безусловно, нравилось готовить. Только Альбина и Клейбрук предпочли свою собственную еду. На протяжении ночи эльф исчез и снов появился, на этот раз в чешуйчатом легком доспехе-тунике, каждая из пластин которого была выполнена в форме древесного листа. Все чешуи были покрашены зеленым и подогнаны так, что казалось - стоит облаченному в тунику воину сделать шаг или два поглубже в заросли, и его не станет видно.
Альбина отреагировала на представленного ей эльфа коротким кивком головы; Балак и эльф едва посмотрели друг на друга и с тех пор относились друг к другу с чем-то вроде осторожности или холодной сдержанности.
Клейбрук принес с реки кожаный мешок с пришитыми к нему ушками, наполненный водой. В ушки он продел длинную палку и поместил мешок над тлеющими углями, положив палку на пирамиды из камней.
- Кожа сгорит, и вода зальет огонь, - предположил Кевин. Большие зеленые глаза эльфа немедленно повернулись к нему, и эльф улыбнулся.
- Это могучая магия эльфов! - сказал он, и плавно провел рукой над мешком. - Кожа не сгорит!
- Большой эльфичий кат, - громко проворчал Балак.
Кевин невольно вздрогнул: это слово на гномьем языке он знал. Оно означало "дерьмо". Поглядев на остальных, он увидел, что только Бестиан сдержанно отреагировал на замечание, сам Клейбрук, казалось, пропустил его мимо своих огромных ушей. Обыкновенная сдержанная улыбка не покинула его лица. Он извлек из складок своего плаща кожаный мешочек поменьше и всыпал в воду нечто, напоминающее тусклую золотистую пыльцу.
- А что это такое? - с беспокойством поинтересовался Кевин, решив, что волшебство творится прямо у него на глазах.
- Ты и в самом деле не знаешь? - эльф словно смеялся над ним.
Кевин отрицательно покачал головой.
- Ох уж эти люди... - Клейбрук печально кивнул. - Они готовы умереть от голода даже в пышном саду, если он не возделан и в нем не проложены дорожки. На нашем языке это называется "талленталь", что означает "золотоголовый". В других языках у него существуют и другие названия. Ты должен был часто встречать этот цветок... - он посмотрел на Кевина так, словно ждал ответа. - Неужели нет? По-моему, на вашем языке он называется "котовник желтый".
Кевин был удивлен; разумеется, этот цветок был ему хорошо известен. Желтый котовник иногда встречался на болотах и по берегам небыстрых речушек вместе со своими более обычными синими братьями.
- Разве ты не знал, что талленталь съедобен?
- Конечно, я знал! - нахмурился Кевин. - Его стебли и корни вполне пригодны для того, чтобы набить ими пустое брюхо, но я бы не сказал, что это вкусная и питательная еда.
- Это действительно так, - Клейбрук кивнул. - Однако многое зависит от способа приготовления. Ты обязательно должен как-нибудь попробовать желтый котовник. Возьми головку цветка, перед тем как она должн распуститься, высыпь семена в холодную воду и вскипяти. Ты будешь очень удивлен, Кевин. Это магия эльфов.
- Кат эльфов! - снова проворчал Балак.
- Что тебе больше по вкусу, гном, - эльф улыбнулся Балаку, но это была очень холодная улыбка.
- Короче, это можно есть, - вставил Кевин больше для того, чтобы разрядить напряжение.
- Ты разочарован?
- Почему же кожаное ведро не прогорает?
Бестиан улыбнулся и сказал:
- Мешок с водой никогда не сгорает на огне. Разве ты этого не знал?
Они все смотрели на него - двое как обычно, остальные улыбались. Кевин почувствовал себя пристыженным.
- Да, я стараюсь, - ответил он резко, - но как бы я ни старался, мне, похоже, никогда не удастся узнать все на свете, как некоторым из вас.
"Итак, Раскер, - внутри у Кевина все кипело, - оказывается и ты, старый твердолобый жук, знал не все! Умение выжить в пустыне! Разумеется..."
Кевин прекрасно помнил, как они ползали по пустоши, выкапывая съедобные корни, и ели их сырыми. На мгновение ему вспомнился один из товарищей по академии, который хрюкал и чавкал в лесу, как боров. Н вопрос, что он делает, он ответил: "Если я должен жить здесь, как дикий кабан, то мне придется издавать соответствующие звуки".
К тому времени, когда окончательно рассвело и над верхушками деревьев стало видно пасмурное, затянутое серыми облаками небо, они уже прошли по лесу более пол-лиги. Клейбрук вел их на юг, уводя от дороги сумеречной лесной тропинкой.
- Ах, да, - заметил Балак, когда они только входили в лес, - секретная эльфичья тропа через горы...
Клейбрук выразительно посмотрел на него, и Балак подмигнул Кевину.
- Большущий эльфичий секрет, да! Ни один его не знать. Проклятая тропа весьма труднее старой дороги номенов, чтобы идти через горы. Вот увидите.
Клейбрук и Балак снова обменялись взглядами, причем Балак выглядел крайне довольным собой. Кевин немного подумал и приказал Балаку отправиться в арьергард. Гном только ухмыльнулся:
- Ага. А то как бы эльфичьи секреты не настигли нас с тыла!
Кевин вздохнул: вот еще двоих придется держать подальше друг от друга. Прекрасное путешествие, прах его возьми!
Постепенно тропа забирала все ближе к Бешеной реке, до тех пор пок они не подошли к ней достаточно близко. "Здесь, в верховьях, ее следовало бы назвать Яростной", - подумалось Кевину. Река неслась вдоль подножья крутой каменной стены стремительным белопенным потоком. Между деревьями повис холодный и сырой туман, который густел по мере того, как они приближались к утесам, а рев реки становился все громче, до тех пор пок им не стало казаться, что река низвергается с неба. Туман внезапно рассеялся, и они увидели, что так оно и есть на самом деле...
По вертикальной каменной стене стремительно неслись вниз потоки воды, маленькие водопады следовали цепью один за другим, вода каскадами прыгал с одного уступа на другой, разбиваясь на миллионы мельчайших брызг, а в самом низу этого водопада пенилось и бурлило небольшое озеро. Потоки воздуха подхватывали капли воды и клочья тумана, отрывали их от утеса и уносили в лес.
- Дух Горы! - прокричал Клейбрук на ухо Кевину и улыбнулся, подставив лицо сырому холодному ветру. Указав рукой на левый край водопада, он повел всех вокруг пруда. Вскоре они промокли до костей, за исключением, как заметил Кевин, Клейбрука и Бестиана, чьи плащи оставались сухими.
Крутой подъем наверх слева от водопада оказался не таким уж страшным, как казалось издалека. Хотя камни вокруг были скользкими от влаги и мха, высеченные в камне ступени были сухи и нога не скользила. Кевин заметил, как сильно стерлись эти ступени, несмотря на то что были высечены в твердом камне, и на мгновение представил себе сотни, а может быть, и тысячи лет, на протяжении которых патрули эльфов день за днем взбирались вверх по этой тропе. Ступени вели наверх среди брызг воды и шума водопада.
По бокам основного потока вниз по скале сбегали потоки поменьше, и шум каждого из них вплетался в рев водопада. По мере того как они поднимались, река внизу становилась все меньше, превращаясь из громогласного чудовища просто в рассерженного зверька, а слой туман заглушил ее бешеный рев.
Напряженный подъем внезапно прервался на обширной террасе, поросшей темными хвойными деревьями. Слит бросилась на мягкую подстилку из хвойных иголок, стараясь отдышаться. Бестиан присел рядом.