Карл Генрихович слушал меня внимательно, не перебивая, и лишь когда я наконец умолкла, заговорил сам:
– Вы многое пережили, Катя… Но и многое приобрели. Помните, вы же сами мне сказали, тогда во дворе больницы, что все было не зря и вы благодарны судьбе, что так вышло…
– А я и не отрицаю этого, – тяжело вздохнула я. – Просто…
– Что вас еще волнует? – Карл Генрихович был готов внимать мне дальше.
– Много чего, – нервно усмехнулась я, крутя за тонкую ножку опустевший бокал. – Хотя бы то, что нас ждет впереди… Мне очень страшно. И за родителей, оставшихся дома, боязно…
– Эти волнения понятны, – спокойно отозвался Карл Генрихович. – Но изменить ситуацию, к нашему общему сожалению, мы пока не в силах… А все, что можем сейчас, мы и так делаем. Поэтому отпустите свои страхи и идите вперед, тем более на этот раз вы не одни…
– Наверное, вы правы…– задумчиво кивнула я.
– Но вас что-то еще беспокоит, – вдруг продолжил старик, участливо глядя на меня. – И это не связано с нашими общими проблемами…
То ли алкоголь развязал мой язык, то ли я устала сдерживать в себе еще и эти волнения, поэтому следующее признание вырвалось из меня само:
– Дело в Илье… Почему-то у нас с ним ничего не складывается… С одной стороны, он ведет себя как-то отстраненно… А с другой… С другой, я сама боюсь сделать первый шаг… Просто после всего того, что я видела и пережила… Я страшусь, что и здесь наши отношения могут закончиться трагично…
– К сожалению, что вас ждет в будущем, никто сказать не сможет, – мягко улыбнулся Карл Генрихович. – Даже я в нашей ситуации пророчить не решусь… Да и, если подумать, неужели так уж трагично закончились истории ваших двойников? Ведь и в одном, и в другом мире остался плод вашей с Ильей любви, ваше продолжение – ребенок…
– Ребенок…– уголки моих губ против воли приподнялись вверх. – Так странно, быть беременной, при этом знать, что это тело принадлежит не тебе… Но все равно почему-то радостно.
– Подождите, – Карл Генрихович вдруг выпрямился и нахмурился. – Мне кажется, Катенька, я понял, почему вас дважды откидывало назад во времени.
Я повернулась к нему, ожидая продолжения.
– Ну конечно! – старик радостно хлопнул ладонью по столешнице. – Ребенок!.. Вам по судьбе положен ребенок, притом он должен родиться в один и тот же день во всех мирах! Ведь для того, чтобы в другом мире у нас появился двойник, он должен родиться у двойников наших же родителей и, главное, в один день с нами. Понимаете, о чем я?
– В общем, да, – до меня наконец начал доходить смысл его слов. – И если подумать, то, действительно, во всех мирах меня окружали одни и те же люди… Например, родственники, семьи, друзья мои, Ильи, Саши… Даже у Лены, сестры Ильи, в двух мирах были сыновья-близняшки… – но тут я вспомнила Машу. – Вот только с подругой моей выходит нестыковка… В нашем мире за ней ухаживает какой-то несерьезный тип, в первом из параллельных миров она была одинока, а вот во втором у нее в уже появились муж и дети, притом достаточно взрослые, в следующем же мире она была замужем за совершенно другим человеком и детей у них не было…
– Подобное тоже случается, правда, нечасто, – ответил на это Карл Генрихович. – Таких как ваша подруга называют «человек без судьбы», поэтому и вариантов их жизни может быть бесконечное множество. Но в вашем случае все наоборот. Вам с Ильей по судьбе быть вместе, как бы вы ни противились этому. Иначе мой амулет не привел бы меня к вам. Другое дело, что события предшествующие вашей встрече и идущие следом за ней могут все же разниться. И ребенок у вас тоже должен родиться, в определенный срок. Именно поэтому вас возвращало назад на то или иное количество дней.
– Но в первом мире я не беременела от Ильи, – я снова начала сомневаться. – У нас даже и близости не было…– добавила смущенно.
– Но ведь мы не знаем, как дальше развивались отношения той другой Кати и ее Ильи, – парировал мне Карл Генрихович. – Возможно, через неделю-другую они бы уже зачали ребенка… Как раз где-то в то же время, что и Катя с Ильей из второго мира…
– А потом меня откинуло больше, чем на наделю, – вспоминая, подхватила я. – И дата ЭКО приблизительно совпадает с предыдущим временем зачатия…– но тут я снова сникла, горько усмехнувшись: – Вот только в настоящей действительности все сроки уже вышли… На дворе третье июня, а мы с Ильей до сих пор на «вы»… Похоже, ваша гипотеза, Карл Генрихович, все-таки имеет серьезную брешь.