Выбрать главу

– Д-да, да, первосвященный, - пробормотал Гозитек, потупив взор.

Айночек сдержал насмешливую ухмылку. Конечно, гордыню считают слабостью, даже грехом, но ничто, кроме честолюбия, не подвигнет молодого человека корпеть над такой работой. Гозитек между тем с любопытством заглянул через его плечо, и Айночек отодвинулся, чтобы дать ему получше рассмотреть бедную девушку.

Глаза Гозитека похотливо блеснули, он невольно провел языком по губам.

– Забирайте ее, - предложил Айночек. - Правда, ей сейчас немного больно, но ведь ваша работа важнее ее самочувствия. Освободитесь от земных желаний и погрузитесь в состояние созерцательности. Мне не терпится понять, как вы в своем трактате объясняете божественный промысел на уровне Фуги. Мысль о божествах, борющихся между собой за мятущиеся души умерших, чрезвычайно привлекает меня. Это помогло бы привлечь гораздо больше верующих в культ Селуны.

Он обернулся к девушке.

– Твоя покойная матушка никак не может попасть в рай, - сказал он с презрительным смешком, который даже не попытался замаскировать. - А благочестивый Гозитек, - и он отступил в сторону, чтобы она его увидела, - за нее молится. Если ты проявишь к нему внимание, ей будет намного легче вознестись. Так-то лучше, - проговорил он, оборачиваясь к молодому клирику, и вышел из каморки.

Добравшись до своих личных покоев на третьем, последнем этаже храма, он уже и думать забыл о девушке. В комнате стоял рабочий стол из хорошего полированного дерева - совсем непохожий на мебель из невзрачного зернистого плавника, который обычно использовали в этом портовом городе. Не только древесина, но и большая часть утвари, ковров и убранства храма, самого крупного и представительного здания в юго-восточной части широко раскинувшегося города, были привозными.

Ведь необходимо, чтобы обстановка тоже вдохновляла на размышления о божественном.

Айночек прошел к двери на балкон. Он, как и другие жрецы богини Луны Селуны и родственных культов Валькура и Шаундакула, жил в большом храме, называвшемся Домом Защитника. Это место было средоточием молитв и созерцания. Здесь располагалась многотомная, постоянно пополнявшаяся библиотека, предмет зависти всего Побережья Мечей. Крупные поступления в библиотеку имели место несколько лет назад, по окончании Смутного Времени, когда в катакомбах под этим самым зданием был открыт культ бога Ибрандула. Прятавшихся там жрецов заставили выйти на свет, но убили не всех. Благодаря храбрости и дерзновенности Айночека многих приняли в клир.

– Следует расширять пределы наших знаний,- наставлял он своих сомневающихся подчиненных.

Хотя, конечно, новых клириков взяли тайком.

Общий балкон был снабжен заграждением, чтобы скрыть служителей от назойливых взглядов глазеющих снизу крестьян, часами готовых просиживать на площади, умоляя отпустить им грехи или излечить молитвами, хотя сами даже гроша за это не могли заплатить, идиоты. А вот на другом, его собственном балконе заграждения не было. Отсюда открывался прекрасный вид на бухту. Полная луна висела над спокойной водой, высвечивая силуэты больших многомачтовых торговых судов, бросивших якорь далеко от берега и тихо и мерно покачивающихся на волнах. Природная красота и согласие напомнили жрецу о недавнем соитии, и он ощутил подлинную связь со Вселенной и погрузился в мысли о вечности и единстве с Селуной. Какое наслаждение испытываешь в такие мгновения! Избавившись от нечистых плотских желаний, возносишься к звездам и богам.

Прошло больше часа, луна скрылась, и Айночек, наконец, обратился к блестящему трактату Гозитека.

Наконец-то он обрел душевный покой и соединился с Селуной.

Как выглядела несчастная, с помощью которой он освободился от телесных тягот, первосвященный уже и вспомнить не мог.

Глава 19

ЧТО И СЛЕДОВАЛО ОЖИДАТЬ

Королева Дамары Кристина сидела на белом стуле с металлической спинкой перед большим зеркалом, установленным на туалетном столике. На столешнице громоздились флакончики, баночки, разные притирания и духи, которые ей присылали в подарок со всех уголков страны и даже из Имплитура. Придворные дамы без устали напоминали Кристине, что ее внешность чрезвычайно важна, ведь, гордо выступая рядом со своим царственным мужем, она воплощает собой мечты и чаяния всех женщин Бладстоуна.

Величественный мираж, необходимый для поддержания власти.

Кристина выросла в знатном семействе, но, несмотря на это, не любила всю эту мишуру. По натуре она была искателем приключений, путешественницей, бойцом, всегда готовым сказать решительное слово.

Однако сегодня, когда отпустили Артемиса Энтрери, к ее словам не очень-то прислушивались. Вот Гарет расхаживает в глубине спальни, и его отражение время от времени мелькает в зеркале. Он расстроен, потому что с самого момента освобождения Энтрери Кристина не сказала ему ни слова, не скрывая, что не одобряет его решения.

Какая все же плутовская игра - брак. Оба супруга знают, что за кошка между ними пробежала, но часами, а то и целыми днями могут ходить вокруг да около, никак не решаясь поговорить напрямую.