— Это Генрих, — негромко сказал Альден. — Так и должно быть?
Харвис кивнул.
— Мы успели, — сказал он. — Идемте отсюда, и поживее. Нас никто не должен видеть.
Он развернулся и быстрым шагом двинулся прочь, не разбирая дороги. К принцу Генриху уже бежали слуги, но он отмахнулся от них и вернулся в шатер — там, похоже, было еще много и еды, и спиртного. Альден и полковник быстрым шагом кинулись за Харвисом, и принц спросил:
— Мы разве не пойдем через туннель?
Харвис не ответил. Спустя четверть часа пути, когда шум лагеря и собачий лай почти стихли, он остановился и привалился спиной к сосне.
Ему казалось, что за ним тянется кровавый след. Харвис даже обернулся, чтоб убедиться, что это не так — и снова прислонился к дереву. Мир качался и уплывал из-под ног. Полковник похлопал его по щекам и негромко произнес:
— Дружище, да ты совсем плох. Что такое?
— Мне нужно отдохнуть, — едва слышно проговорил Харвис. — Тогда я смогу открыть туннель и перебросить нас прямо к его величеству Клаусу. Но не сейчас.
Во рту появилась горечь.
— Что случилось? — испуганно повторил принц. Харвис вдруг подумал, что Альден действительно переживает — и на мгновение ему стало стыдно за то, что он покрыл принца чирьями и язвами.
— Это последнее, что я смогу сделать, — выдохнул он. — Меня пробили.
— Значит, волшебная академия… — задумчиво выдохнула Таня и с веселым испугом посмотрела на Кира. Увидев летающую чашку, тот был настолько поражен, что взял собаку и отправился во двор — побыть наедине со своими мыслями и смириться с увиденным. Должно быть, надеялся вернуться домой и понять, что он снова попал в привычный мир, где магия существовала только в книгах.
Этого не случилось. Кир вздохнул и пошел заваривать кофе. Геля с невольной грустью подумала, что парню тяжело. В отличие от Тани, которая приняла факт волшебства и параллельных миров с радостью, Кир был мрачным и задумчивым. Но, зная его, Геля понимала, что уже завтра он ко всему этому привыкнет.
— Тань, ты мне этими академиями весь мозг вынесла, — хмуро сказал он. — А оно вон как получилось…
— Эльсингфосская академия чародейства и волшебства, — промолвила Геля. После того, как чашку поставили на стол, она решила, что надо сделать перерыв, и Таня ее живо поддержала. Геля зашла в душ, потом переоделась в вещи, выделенные подругой, и, выйдя в комнату, обнаружила, что Таня жадно курит — на блюдце красовалось уже три окурка.
— С ума сойти, — задавив окурок, Таня провела по лицу ладонями и спросила: — Гелька, слушай, а как вас там учили-то? Магии учили?
— Да, было введение в общую магию, — Геля вспомнила большой светлый лекторий, преподавателя, похожего на тощего кузнечика, и тонкий гнусавый голос, выводивший: наш мир изначально магичен по своей природе и форме, все в нем одарены магией, но лишь немногие способны ее пробудить… — Практика тоже была, но меня признали неспособной к волшебству. Так что я просто с травами…
— Так, — твердо сказала Таня и, поднявшись с кресла, оттащила его в сторону, освобождая место. — Так, Гелька, ну-ка встань сюда. Вспомни, что вам рассказывали. Попробуй показать.
Кир удивленно посмотрел на нее, словно не верил, что Таня потребовала показать ей чудо. Геля пожала плечами.
— Тань, меня ведь и не обучали, — ответила она. — Почти сразу сказали, что мои способности — это цветы и трава. Только это. Даже не учили толком.
Но Таня только рукой махнула.
— Вспомни и попробуй, — велела она. — Должно получиться.
Геле вспомнилось, как в Приграничье она сидела с Харвисом в бассейне, и он, проведя ладонью по воде, говорил, что ей нужно много заниматься. Противостоять чужой воле. Неужели она, побывав в мире магии, сумела захватить домой частицу волшебства? Оно осело на ее плечах, словно золотая пыль, и теперь, дома, Геля стала чародейкой?
Вспомнилось, как на одном из первых практикумов, когда Гелю еще не признали безнадежной, преподаватель говорил: встаньте ровно, расправьте спину и плечи. Сделайте несколько глубоких вдохов и выдохов, успокойте душу и смирите волнение.
Геля встала в центре комнаты. Кир и Таня смотрели на нее с суеверным ужасом, словно всем сердцем хотели увидеть еще одно чудо — и так же горячо желали, чтоб этого чуда не случилось.
Вспомнилось: просторный зал для практических занятий, стены, расписанные золотыми символами изначальной магии, солнечный свет, плывущий по полу. Мир магичен по своей природе и форме, и не только он один, а все возможные миры, нанизанные на тонкую нить и соединенные между собой. Волшебство было везде — его надо только пробудить. Протянуть руку и сказать: я здесь, пойдем.