— Они устраивают большую вечеринку, — заметила мать Грейс. — Через три недели. Я сказала, что не знаю, сможешь ли ты прийти.
Пауза.
— Что скажешь, Грейси? Ты вернёшься к тому времени?
Грейс теребила телефонный провод.
— Не знаю, — сказала она.
— Никто его не видел. Он исчез, как я и говорила.
— Да.
— И больше не приходил. Гэри сам проверял. Дом пуст. Машины нет.
— А что с окном?
— О, мы всё уладили. Понадобилось немного фанеры. Мы пока ничего не говорили агенту, Грейси. Там ужасный беспорядок, дорогая, ты это знаешь? Стеклянный шкафчик в ванной упал со стены.
— Чёрт, — сказала Грейс.
— Дверь спальни пробита насквозь, в ней несколько дырок.
— Это не я их оставила. Почему я должна платить? Пусть он платит.
— Если мы его найдём.
— Раньше, чем он найдёт меня. — Грейс поёжилась. — Что сказал Марк?
— Он сказал, что копы настороже, но ты же знаешь, как ведут себя эти ублюдки. Бедный Гэри не может бросить окурок на тротуар без того, чтобы на него не набросились. Зато когда я сказала, что мою дверь взломали, они, даже не захотели слушать. Назвали житейским делом. «Вы считаете, я сама взломала чёртову дверь? — сказала я. — Свою собственную?»
— Но он же нарушил запрет, мама!
— Правда? Полиции наплевать. Однажды Шон загородил подъездную аллею Гэбриелов, так копы налетели на него, как стая ворон. Но пока твой бывший муж разносил в щепки мой дом клюшкой для гольфа, они ехали так медленно, что он успел скрыться до их приезда. А потом они попытались повесить это на Марка. И всё из-за того случая. Даже после того, как я им сказала, что Марк больше не пьёт. Ублюдки.
— Ты не говорила мне об этом.
— Да, действительно.
— Но они же на самом деле не думают, что это сделал Марк? Теперь, когда они знают, что со мной случилось?
— Никто не знает, что они думают. Я посоветовала им поискать отпечатки пальцев, но они не стали этого делать. Я ничего не слышала. Ничего.
— Но ты потребовала принять меры?
— Я сказала им, кто это сделал.
— Разве у них нет ордера на арест?
— Он же пытался избить тебя, правда? Конечно, у них есть ордер. Марк говорит, что, если он на следующей неделе не покажется в суде, у него будут большие проблемы.
Снова пауза.
— Тебе тоже лучше появиться, Грейси. Иначе до суда дело не дойдёт.
— Но я не могу, — прошептала Грейс. Выглянув в окно, она увидела Натана, который что-то рисовал палкой на песке. — Я не могу, мама. Он убьёт меня.
— Нет.
— Да.
— Он не убьёт тебя. Здесь Марк. Здесь Гэри. Они сильнее его.
Но они не настолько коварны, подумала Грейс. Не настолько умны. И они не одержимы. За пять лет совместной жизни Грейс очень хорошо узнала своего мужа. Она могла подтвердить это своими шрамами. Чего не понимала её мать и чего не понимали Марк, Гэри, Шон, Сильвия и Фрэнк, так это того факта, что мужчина, пообещавший убить её, был безумен. Совершенно безумен. Ей потребовались годы, чтобы выяснить это. Она и сама не до конца верила, пока не попыталась уйти от него.
Марк пару раз набрасывался на мать с кулаками, пока не бросил пить. Гэри однажды сбил машиной почтовый ящик своей бывшей подружки, а Шон и Сильвия всегда ссорились из-за денег. Но Гэри был пьян и потом сильно раскаивался. Шон и Сильвия никогда не дрались, они просто кричали друг на друга. Это были нормальные люди, вынужденные тяжело работать, и они старались решать проблемы в меру своих сил.
Они не понимали, какими сумасшедшими могут быть некоторые люди. Может быть, потому что Грейс никогда не рассказывала им всё до конца. Сначала она защищала своего мужа. Его уволили, и он переживал сильный стресс, но она была уверена, что как только он найдёт другую работу, то перестанет привязывать её к вешалкам для полотенец, прятать её одежду и бить её по рёбрам. Когда улучшений не последовало, она стала скрывать синяки от своей семьи, потому что он угрожал выколоть ей глаза и разрезать живот, если она не будет молчать. Она боялась его и стыдилась себя. Ей было стыдно из-за того, что она выбрала его, несмотря на советы матери. Её мать всегда говорила «Он считает, что солнце светит у него из задницы, правда?» Но Грейс сделала по-своему.