Пески, пески — конца им нету.
Мы взглядом провожаем их
И, чтобы вспомнить землю эту,
Гомера вспоминаем стих.
Но все сбивается гекзаметр
На пароходный ритм винтов…
Бинокль туманится — слезами ль?
Дымком ли с дальних берегов?
Ты говоришь: «Мертва Эллада,
И все ж не может умереть…»
И странно мне с тобою рядом
В пустыню времени смотреть,
Туда, где снова Дарданеллы
Выводят нас на древний путь,
Где Одиссея парус белый
Волны пересекает грудь.
III. «Я желтый мак на стол рабочий…»
III
Я желтый мак на стол рабочий
В тот день поставила ему.
Сказал: «А знаешь, между прочим,
Цветы вниманью моему
Собраться помогают очень».
И поворачивал букет,
На огоньки прищурясь мака.
В окно мансарды, на паркет
Плыл Сены отраженный свет,
Павлин кричал в саду Бальзака.
И дня рабочего покой,
И милый труд оберегая,
Сидела рядом я с иглой,
Благоговея и мечтая
Над незаконченной канвой.
Далекий этот день в Пасси
Ты, память, бережно неси.
IV. «Взлетая на простор покатый…»
IV
Взлетая на простор покатый,
На дюн песчаную дугу,
Рвал ветер вереск лиловатый
На океанском берегу.
Мы слушали, как гул и грохот
Неудержимо нарастал.
Океанид подводный хохот
Нам разговаривать мешал.
И чтобы так или иначе
О самом главном досказать,
Пришлось мне на песке горячем
Одно лишь слово написать.
И пусть его волной и пеной
Через минуту смыл прилив, —
Оно осталось неизменно,
На лаве памяти застыв.
V. «Ты был мне посохом цветущим…»
V
Ты был мне посохом цветущим,
Мой луч, мой хмель.
И без тебя у дней бегущих
Померкла цель.
Куда спешат они, друг с другом
Разрознены?
Гляжу на жизнь свою с испугом
Со стороны.
Мне смутен шум ее и долог,
Как сон в бреду.
А ночь зовет за темный полог:
— Идешь? — Иду.
VI. «Торжественна и тяжела…»
VI
Торжественна и тяжела
Плита, придавившая плоско
Могилу твою, а была
Обещана сердцу березка.
К ней, к вечно зеленой вдали
Шли в ногу мы долго и дружно, —
Ты помнишь? И вот — не дошли.
Но плакать об этом не нужно.
Ведь жизнь мудрена, и труды
Предвижу немалые внукам:
Распутать и наши следы
В хождениях вечных по мукам.
VII. «Мне все привычней вдовий жребий…»
VII
Мне все привычней вдовий жребий,
Все меньше тяготит плечо.
Горит звезда высоко в небе
Заупокойною свечой.
И дольний мир с его огнями
Тускнеет пред ее огнем.
А расстоянье между нами
Короче, друг мой, с каждым днем.
VIII. «Длинной дорогою жизнь подводила…»
VIII
Длинной дорогою жизнь подводила
К этому страшному дню.
Все, что томилось, металось, грешило,
Все предается огню.
Нет и не будет виновных отныне,
Даруй прощенье и мне.
Даруй смиренья моей гордыне
И очищенья в огне.
Когда виден берег
(1946–1957)
«На рассвете сон двоится…»
Себе
На рассвете сон двоится,
Холодок какой-то снится,
И сквозь сон из тишины
Нарастает гул струны.