Выбрать главу

С опаской покосилась на Мию. Та сидела, сцепив на коленях руки, отрешенная, как с ней часто бывало. К еде даже не притронулась, лишь пила изредка, осторожно и понемногу.

– Не, ну правда! Не поперлась бы. Там эти Снуровы мужики, да и сам маг… бррр!

– Так что там было-то? – обернулся сидящий за соседним столом Юра. – А то разное говорят.

– Знаешь, Юр, это вообще не твое дело, – холодно заметила Рита, – жуй лучше да помалкивай, а то суп стынет.

– Маргаритка, – парень улыбнулся ясно и белозубо, – не будь злюкой. Мы же знаем, ты добрая душа.

Девушка нахмурилась и сердито откинула длинные косы на спину.

Юра. Этот парень слишком плечист и смазлив для своих почти восемнадцати. Голубоглаз, блондинист, весьма обаятелен – оттого и нравится дурам всех возрастов. Чем не стесняется пользоваться.

Алина так и вовсе от него млеет, растекаясь по лавке. Вот и сейчас: повернулась назад, стрельнула взглядом, а после уставилась, широко распахнув глаза, и пропела ласково:

– Миюшка наша ходила к грену Лусару ночью. Поговорить – о снах там или еще о чем…

Осеклась, чувствуя тяжелый взгляд Риты. Плечами передернула.

– Не, ну а что? Разве же это тайна? И не смотри на меня так, как будто прибить хочешь.

– Я все гадаю, Алин, когда ты научишься думать прежде, чем говоришь. И вообще говорить поменьше.

– Ха! – возмущенно выдохнула та, еще шире распахнув глаза с длиннющими ресницами. – Я тебе не хамила, вообще-то.

– Да разве же это хамство?

– Ой, все. Что-то мне расхотелось сидеть с тобой за одним столом.

– Можешь пересесть, я не держу.

– А вот и пересяду!

Алина встала, юбку повыше задрала, чтобы перелезть через две лавки, – так, что над чулками мелькнула полоска смуглой кожи. Потянулась за тарелкой и кружкой и завалилась бы, не придержи ее за талию Юра. Девушка улыбнулась ему, волосами черными тряхнула, шоллу одернула, обтянув грудь.

Ох, кокетка. И ладно бы только со своими, так еще и воинам глазки строит. Тренируется, что ли, чтобы навык не растерять?

Рита покачала головой. Алина – милая и миниатюрная, округлая в нужных местах и симпатичная на лицо. Из тех девочек, что дружат с мальчиками постарше, предпочитая учебе отношения, и в загс бегут сразу после школы. И даром что ей только пятнадцать, а мужа себе найдет раньше старших девчонок. Если перестанет, конечно, заглядываться на Юрку – ему-то она как раз не нужна.

То, что нужно ей, он не даст.

Алина расправила юбку, будто бы невзначай коснувшись Юркиного колена. Рита отвернулась. Заигрывания эти – их дело, она им не нянька. Мия сидела, по-прежнему уставившись в стол.

– Поешь уже хоть что-нибудь, – выдохнула Рита, беспокоясь за девочку.

– Я не хочу.

– Надо.

Мия замотала головой. Рита вздохнула. Поселить бы ее в доме на краю леса, да так, чтоб людей видеть не чаще раза в неделю, – и будет эта девочка счастлива.

– Не надо меня жалеть, – едва слышно прошептала Мия.

– Извини. Я слишком громко думаю?

– Не слишком. Но я устала.

Рита грустно улыбнулась.

Она тоже устала. Очень сильно, почти невыносимо устала за этот сумбурный и жуткий месяц в новом мире. Ребята все пережили: и страх вместе с яростью, и черную пелену уныния, и тоску по родным и дому, и странный период отупения, когда не хотелось вообще ничего. Слезы были, много слез, особенно у младших девчонок, тех, что потеряли родителей. Старшие держались как могли, но и им едва хватало сил, чтобы не рыдать по ночам в подушку.

Освоились, привыкли.

Человек вообще ко всему привыкает.

И память о том дне истерлась и посерела, словно застиранная одежда. Маги говорили, что так и должно быть, и это бесило. Как и всякая неудобная правда.

– Идем, – велела Рита. – Оставь все, не наша очередь прибираться.

На улице было солнечно и тепло. Дом, в котором разместили ребят, стоял на окраине, и ветерок кидал в лицо не вонь скотного двора или нужников, а запахи дыма, мокрой земли и близкого соснового бора.

– Ну что, идем искать наших горе-любовников?

Щеки девочки порозовели.

– Они просто Хильду от меня отвлекали.

– Но ей лучше об этом не знать, так ведь?

Виктор

День выдался на удивление ясным и теплым для здешних широт. Яркое, словно умытое, солнце, прозрачное высокое небо, легкий ветерок.

Эти места, южно-центральный Джерр, напоминали Виктору юг Карелии: те же камни, мхи и сосны, только немного суше и гористее. Ледяные ручьи и озера, скалы и валуны причудливых форм, бесконечный лес на километры вокруг. Прекрасный в своей суровости край, отделенный от Закатного океана цепочкой Ошских гор и расстоянием. Ветра здесь дуют с севера или с запада и изредка – с юга, со стороны Энейских болот и отрогов Эргота. Тот еще медвежий угол: ни дорог нормальных, ни крупных селений. Хорошее место, чтобы спрятаться от чужих глаз.