— Я врач. Никогда не умела и, надеюсь, никогда не научусь закрывать глаза на чужую боль, — отчеканила она. — Особенно если могу помочь. Может, я и сделала лишнее, но не во вред, это точно. И значит, была права. И дело тут не в награде, просто не должно быть иначе. Я — не могу иначе.
Голова вдруг закружилась, девушка поднесла пальцы к виску, ненадолго прикрыла глаза.
— Прости, я очень устала. День был длинный, и если тут все, я пойду отдыхать. А за вино спасибо.
Она встала и шагнула, было, к двери, но мужчина поймал за руку. Девушку словно током прошибло, а от ладони пошли по телу теплые волны.
— Подожди. Спешить некуда.
Рита обернулась к магу.
Хорош собой, хоть и старше нее лет на десять-пятнадцать. Темные выразительные глаза, точеный нос, чувственные губы. Голос слаще патоки, и что-то в ней отзывается в ответ на его приятные вибрации. Маргарита качнулась и бросила испуганный взгляд на свой кубок, в котором вина осталось на донышке. Нет, чтобы напиться, маловато будет. А если…
— Что ты мне подмешал?!
— Узнала? — спросил, усмехаясь, маг, и на этот раз даже глаза его потеплели. — Я ведь рассказывал. Цветочный запах, сладковатый вкус, с вином хорошо сочетается…
Что-то такое он и вправду говорил на занятиях, но что? Мысли путались, все внимание сосредоточилось на ладони, которую мужчина держал в руках.
— Сядь, — велел он, и девушка плюхнулась обратно на кровать, словно команды ждала. — Думай. Ты все помнишь.
Если бы думать было легко!
— Любовный напиток! — изумленно выдохнула она.
— Зелье чувствительности, — с легкой укоризной поправил он.
— Это подло…
По спине пробежала дрожь, девушка куснула губу, чтобы не застонать, когда он повернул ее руку ладонью вверх и погладил запястье. «Надо уйти, надо уйти!» — стучало в голове, а тело почему-то не слушалось. Телу хотелось подставить под его чуткие пальцы еще какую-нибудь свою часть.
— Маг должен быть очень внимателен, особенно если маг этот — столь прекрасная женщина. Выбирать, с кем и что пить, что и кому говорить, как расходовать силы. Тебя ведь на всех не хватит. Ты хочешь лечить, похвально, и работа будет всегда, но ты просто иссякнешь, а после — умрешь, если будешь отдавать так бездумно. Учись расходовать аккуратно, а еще — быстро восполнять резерв.
Вещи он говорил правильные, Рита понимала это и даже внутренне соглашалась, но руки… руки его творили что-то совсем несерьезное и малоподходящее для наставника. Щекотали запястья и сжимали плечи, словно случайно падали на колено и оглаживали бедро. Дрожь желания прокатывалась по телу волнами, заставляя вздрагивать и выгибаться. Мелькнул и исчез страх, раздражение, осталось лишь чувство неправильности происходящего, и оно крепло в ней вместе с жаждой продолжения.
— Вот и сейчас зелье так сильно действует лишь потому, что ты слаба. Но я помогу. Ты веришь мне?
Собрала волю в кулак, выдохнула:
— Нет. Не верю. Я и вправду пойду.
— Понимаю, — сказал мужчина и притянул к себе.
Близко, слишком близко. Так наверняка слышно и грохот ее сердца, и рваное дыхание. Открыла рот, чтобы возразить. Не успела. Его губы коснулись ее — легко, дразняще, почти случайно. Девушка замерла, и мир сузился до этих губ и мужских рук, что крепко держали ее за плечи.
Целоваться негодяй этот умел, и еще как! Сверкали звезды, шумело в ушах, голова кружилась как от шампанского, и мысли, закручиваясь в водоворот, улетали далеко-далеко.
— Ты красивая женщина, Маргарита, — сказал, отрываясь от ее губ.
Ритка нервно хихикнула раз, другой и, не выдержав напряжения, расхохоталась. Маг нахмурился, явно не понимая причины, а она не могла остановиться и все смеялась, сильно, до слез и колик в животе.
— Ох, вот так общаешься с человеком, общаешься… — начала девушка, стирая со щек мокрые дорожки, — а потом он выдает ни с чего: «вот ты, Маргарита, красивая женщина, я — свободный мужчина… а не пора ли нам в койку?» или что-то еще в том же духе. Как же это дос-стало! Сил моих больше нет.
Он молча встал и сходил к рабочему столу, вернулся с кружкой попроще.
— Пей.
— Нет уж, спасибо. Мне и того бокала хватило.
Истерический смех подействовал на нее не хуже холодного душа. Нет, кожа еще горела от его прикосновений, тело ныло в ожидании новых, но в голове значительно прояснилось.
Мужчина поставил кружку на столик и продолжил убеждать:
— Это вода. Просто вода. Тебе нужно успокоиться и сделать то, ради чего все было затеяно.