Всех мужчин и старших мальчиков Гидеон разбил на шесть отрядов, по восемь человек в каждом. Каждый отряд имел своего начальника и нес караул по четыре часа, выставляя двух часовых с каждой стороны дома. Всеми отрядами командовал Гидеон, в помощниках у него были Абнер Лейт и Ганнибал Вашингтон. Начальники отрядов все были из старых солдат. Лесли Карсон, бывший во время войны горнистом и сохранивший свой старый и помятый армейский горн, должен был подавать сигнал тревоги. С задней стороны дома, между флигелями, соорудили баррикаду из повозок, перевернутых колесами вверх, оставив узкий проход для скота.
Было около полудня. Гидеон и Абнер, стоявшие на веранде, заметили вдруг, что по склону поднимается человек. Он шел пешком, держа на палке обрывок белой наволочки Ярдов за сто от дома он остановился и закричал:
— Эй, кто там! Джексон! Можно подойти?
— Это Бентли, — сказал Абнер Лейт.
Гидеон крикнул ему: — Подходите!
Десятка два мужчин и кое-кто из женщин вышли из дому; они столпились в одном конце веранды и смотрели на Бентли с угрюмым любопытством, как будто убийства и поджоги придали этому человеку что-то новое, что еще надо было понять. Бентли поднялся по ступенькам и сел, поджав одну ногу и обняв колено рукой. В смелости ему нельзя было отказать: перед ним стояли люди, чьи дома он сжег, чьих соседей он убил, — однако он не побоялся прийти сюда в одиночку и без оружия. Он сказал Гидеону:
— Давай-ка поговорим толком, напрямик и без уверток. С какой радости нам поднимать целую войну? Я только за одним сюда приехал: арестовать троих негров. А смотри ты, что из этого вышло!
— Мне известно, что из этого вышло, — сказал Гидеон.
— Ладно. Выдай нам этих негров.
— А дальше?
— А дальше мы вас оставим в покое.
— И мы пойдем по домам? Или будем жить в лесу, как дикие звери? Или прикажете нам убираться из Карвела?
— Знаешь что, Гидеон, — развязно сказал Бентли. — Ты не прикидывайся невинной овечкой. Сегодня ночью вы застрелили двоих человек. Я мог бы вас всех переарестовать. Но я согласен, хорошо, пусть это будет случайность. Выдай мне тех троих, и я уйду.
— И для того, чтобы их арестовать, вам понадобилось триста человек?
Бентли развел руками. — Это уже не я, Гидеон, это Клан. Я не клановец, ты это знаешь. А у Джессона Хьюгара свои дела. Понимаешь, такой случай, в городе волнение, ребята захотели поехать, ну, может, и увлеклись немножко. А теперь что ж — сделанного не воротишь.
— А двое детей Трупера сгорели заживо, — угрюмо сказал Гидеон.
— Случайность... Увлеклись, я же говорю.
Уил Бун, стоявший в конце веранды, громко и отчетливо произнес: — Что ты с ним разговариваешь? Пристрелить эту сволочь, да и дело с концом.
Бентли метнул взгляд на Буна. — Я это запомню, Уил, — сказал он, коротко кивнув.
— Я вам скажу, что я думаю, — проговорил Гидеон. — Я думаю, Бентли, что вы только потому сейчас живы, что имеете дело с цивилизованными и послушными закону людьми. И когда вы шли сюда, вы это прекрасно понимали. Таким людям, как вы, все-таки не чуждо какое-то инстинктивное, хотя и крайне упрощенное, понимание того, что такое цивилизация. Вам понятна моя мысль?
— Понятна, — сказал Бентли, криво усмехаясь.
— Я хочу, чтобы вы меня поняли. Известны ли вам, Бентли, права граждан нашего штата, нашей страны? Мне они хорошо известны, я ведь помогал составлять конституцию нашего штата. Вы никого не арестуете в этом доме. Наоборот, вы еще ответите за все совершенное вами и вашей шайкой. Вы ответите за убийство Трупера и его жены и за это последнее, неслыханное зверство, которое превзошло все прежние зверства вашего Клана, — за то, что живьем были сожжены двое маленьких детей. Вы ответите за бессмысленный, преступный поджог целого поселка. Вы ответите за смерть миссис Мак-Хью, за мучения несчастного Фреда Мак-Хью, за убийство Зика Хэла, за убийство Анни Фишер — за все истязания и убийства, совершенные в Карвеле. За все это, Бентли, ответите вы и ваша шайка. Мы были терпеливы. Мы делали большое и важное дело — и напрасно старались вы столкнуть нас с этого пути. Мы будем продолжать это дело и впредь. Но с вами мы покончим. И не только с вами и вашими присными, но и со всем, что вас породило. Вот что я хотел вам сказать — и это я говорю от лица всех. Ступайте обратно и передайте это своим друзьям. Скажите им, что мы застрелим всякого, кто подойдет к дому на ружейный выстрел. Скажите им все, что от меня слышали.