— Заебись идея, — сказал мажор, закончив смеяться.
— У тебя есть предложение получше?
— О нет-нет, я тоже самое хотел предложить, — сказал как-то скользко мажор, что было очень трудно разобрать, всерьёз он это имел ввиду, или всё же это сарказм.
— Ладно, мы пойдём далее, другого выхода нету. Надеюсь, что встретимся.
— Удачи, ребята, будьте осторожны, — помахал рукой нам Александр.
— Вам тоже, — в ответ махнула я.
Мажор уже отправился дальше, прочь с балкона, вероятно, не оценив пожелания Александра.
— Ты можешь не быть таким говном? — спросила я.
— Тоесть? — удивлённо спросил он.
— Ведёшь себя паршиво.
— Уж извини, какой есть.
— Мы тут все в дерьме, а ты думаешь только о своей заднице. Мы с этими людьми с самого начала, мог бы сделать вид, что рад, что с ними всё впорядке.
— Я сделал… в глубине души…
В ответ я только фыркнула. Коридор тянулся вперёд, с довольно частыми поворотами. Пол также был залит каплями крови, кое-где было больше, кое-где меньше. За следующим поворотом нас ждал сюрприз: на полу лежал труп мужчины, лет сорока, довольно худого и с поседевшими волосами. Его одежда и лицо, были залиты кровью, на руках отсутствовали некоторые пальцы, а прямо над нам, на стене, блестело его последнее слово, написанное кровью: «Это конец».
Мы молча глядели на труп. Было понятно, что мажор ошибался насчёт того, что нас пугают.
— Он не смог бы пройти такой путь раненый, — покачал головой мажор, не веря в то, что перед собой видел.
— Ну теперь мы этого уже не узнаем… — сказала я.
— Продолжаем путь, — сказал мажор, бросив взгляд на тело ещё раз.
Мы пошли дальше по этому коридору, который, казалось, мог тянуться и вилять бесконечно. Пол здесь был чистым и больше не встречались капли крови.
— Как надоело, — не выдержала я, — почему тут всё так долго тянется!
— Да, меня это тоже напрягает. Но что поделаешь, нам остаётся просто идти…
— Знаешь, я не совсем уверена, что это место реально…
— Только не надо…
— Да, да, мне кажется, что это ад.
— Хватит об этом, я не буду тебя переубеждать.
— Ты сам это понимаешь, видишь, что нету никаких объяснений некоторым происшествиям.
— Что тебя так вдохновило? Труп того страдальца? Философия тут ни к чему.
— Я сейчас не философствую. Я составляю логическую цепочку.
— Значит можешь не стараться.
— Почему это?
— Потому что. Ад это или не ад, не имеет разницы. Мы в этом дерьме, и нам нужно отсюда выбраться полюбому.
— ДА НЕВОЗМОЖНО ОТСЮДА ВЫБРАТЬСЯ! — не выдержала я, — Эта дорога бесконечна!
— И что, ты предлагаешь сесть посреди пути и ждать? — повысил голос мажор.
— Отличная идея!
— Тогда садись, хуле. Сиди и жди чуда блядь.
— Замечательно! — сказала я, усевшись возле стены.
— Ну и что ты теперь мне свой характер показывать будешь?
— Нет, причём тут характер, ты предложил и мне понравилась твоя идея. Буду сидеть тут, блять, и ждать чуда. Как ты и сказал, — с бешеной злобой рявкнула я ему.
— Один хуй, сиди тут. Я тебя никуда тащить не собираюсь, — махнул он рукой и пошёл дальше.
— Давай, проваливай! — со злобой швырнула я ему вслед.
Бешенство пробрало меня насквозь, заставив сердце снова сильно стучать. Злость не хотела уходить. Я прислонилась головой к стене и прикрыла глаза. Пусть уходит, чёртов эгоист. Буду сидеть здесь, в кромешной темноте. Несчастный коридор, который не кончается, как я его ненавижу. Как я ненавижу всё!
Так я сидела, тяжело дыша от злости. Вдалеке слышались последние удаляющиеся шаги мажора. Вскоре они стихли совсем. Я осталась одна.
Глава VI. Комната теней
Даже самый отчаявшийся человек, попавший в экстремальную ситуацию, рано или поздно начинает предпринимать попытки к действию. Я осталась в кромешной темноте, где страшно мне становилось до жути. Где-то за парой поворотов лежало тело того несчастного мужчины, которого мне было безумно жалко, хотя я и не понимала сама от чего так сильно. Ненависть к этому коридору угасала, и я понимала, что так или иначе идти надо. я специально ждала, чтобы мажор ушёл подальше, так как встретиться с ним мне хотелось сейчас меньше всего: я была всё ещё очень зла на него.
Наконец, я поднялась и неуверенно сделала парочку шагов в темноту. Не очень приятно шагать в невидимости, но делать нечего — я пошла вперёд. Рука скользила по шершавой стене, чтобы я имела хоть какую-нибудь ориентировку, куда иду. В голове даже мелькнула искорка огорчения, что я принципиально осталась одна, но я тут же замотала головой, доказывая себе, что мажор полный мудак, и что я всё сделала правильно. Хотя что правильно? Я, как дура шагаю неведомо куда, да и вообще, быть одной в этом месте морально невыносимо. Моя психика немного волнуется.