– Зачем? Расслабься. Свою самостоятельность проявишь в другой раз. А сейчас слушайся доктора и веди себя смирно. Главное – покой и полная иммобилизация твоей раненой конечности.
– Что? Полная – что?
– Неподвижность, если хочешь. Все, поехали.
Он понес ее к машине. Еве ничего не оставалось делать, как обнять Адама за плечо. Она почти уткнулись носом в его грудь и вдохнула приятный аромат какого-то лосьона, смешанный с запахом табака. Если бы не боль в ноге, она сумела бы оценить по достоинству пикантную ситуацию и признать, что ей нравится чувствовать его сильные руки, крепкое мускулистое тело…
В это время Адам наклонил голову, чтобы посмотреть, как лучше усадить Еву в машину. Его губы оказались совсем рядом, даже усы коснулись уголка ее рта. По телу Евы пробежала дрожь, она даже о ноге забыла. Ее удивила эта реакция: получается, любой мужчина способен вызвать в ней желание? А ведь только что она рассталась с Ричардом!
Адам чувствовал прикосновение маленькой ладошки к плечу. Наклонившись вперед, чтобы усадить Еву в машину, он скользнул взглядом по ее полуоткрытым губам. Как они близко… Еще чуть-чуть – и он может поцеловать ее. Странно, но эта женщина, которую он держит на руках, волнует его, будит желание.
«Надо же, – подумал он. – Сегодня одна женщина готова была броситься в мои объятия, но меня это не интересовало. Теперь другая женщина в моих объятиях, так приятно чувствовать ее гибкое тело, вдыхать аромат ее духов, но я ее не интересую!»
Адаму пришлось сделать над собой усилие, чтобы отвести взгляд от губ Евы.
– Так, теперь не двигайся! – скомандовал он. – Я потихоньку тебя усажу, а ты не помогай мне, понятно?
Ева послушно замерла. Адам медленно опустил ее на сиденье. Но оказалось, что теперь она сидит прямо на его руках! Ничего себе испытание! А ему хоть бы что. Двигает ее как куклу. Неужели на него это не производит никакого впечатления?
Адам наконец уселся за руль и вздохнул с облегчением. Но его руки еще помнили ощущение мягкого податливого тела женщины… Он крепко сжал баранку и включил зажигание. Глянул на Еву.
– Ну, как ты?
– Нормально.
Она даже не подняла на него глаз, а ему-то хотелось увидеть, что сейчас в них…
– Скажи, а когда тебе последний раз делали прививку от столбняка? – спросил он, чтобы отвлечься от этих мыслей.
Ева глянула на него и задумалась. Потом сказала:
– Около года назад. Прошлой весной.
– Хорошо. Если окажется, что надо будет наложить швы на рану, я отвезу тебя в «Скорую помощь» после ужина.
– А ты что, разве сам не можешь это сделать? – удивилась Ева. – Зачем тратить время на поездку куда-то? И я лучше заплачу тебе.
Адам слегка нахмурился. Ему очень хотелось высказаться насчет ее денег, но он передумал.
– Думаю, справился бы с твоей раной, но пусть лучше это сделает специалист.
– Да? А ты на чем специализируешься?
– Лучше сказать – на ком. У меня в основном четвероногие пациенты.
Глава 2
– Так ты ветеринар? – возмущенно воскликнула Ева. Адаму стало смешно.
– А что? – с улыбкой спросил он. – Очень нужная профессия.
– Да, я знаю, но ты же занимался моей ногой и…
– Рана всегда – только рана. Не важно, сколько у тебя при этом ног.
– Да, но… – не могла успокоиться Ева.
Тут он уже не смог сдержаться и расхохотался. Ева закусила губу и отвернулась.
– Но тут есть одна существенная разница, – заметил Адам.
Она глянула на него искоса.
– Какая?
Он старался говорить очень серьезно:
– Понимаешь, внимательно рассмотрев твою ногу, я пришел к выводу, что она гораздо красивее, чем у любой лошади.
Адам давился от смеха. Ева не знала, что и сказать. Помолчав, она проговорила:
– Надо понимать, это комплимент? Но меня никогда еще не сравнивали с лошадью.
Тут уж Адам рассмеялся:
– Ну что ж, все когда-нибудь приходится испытывать впервые.
– Чувствую, что я приобрету большой опыт, находясь рядом с вами, доктор Вагнер! – сказала Ева, у которой тоже улучшилось настроение.
– Адам, – поправил он, не глядя на нее.
– Да, но я вполне могу без этого обойтись.
Ева не имела в виду ничего личного, но сама почувствовала двойной смысл в своих словах. Черт возьми! Получилось, что он не представляет для нее никакого интереса. А она только хотела оградить себя от его подшучивания.
Тем не менее Адам явно помрачнел. Насколько Ева могла заметить – в машине было довольно темно, – выражение лица его стало непроницаемым. Он смотрел вперед, на дорогу, и молчал. Скорее всего ему не понравилось, как она отнеслась к его профессии. Но ведь она просто удивилась!
Ева решила исправить положение, хотя, казалось бы, не все ли ей равно, как Адам к ней относится?
– А каких животных ты лечишь? – спросила она.
– Всяких. Ну, лошадей и скот в основном. Я – единственный ветеринар на всю округу. Приходится с утра разъезжать по фермам, чтобы осмотреть крупных животных, а маленьких приносят ко мне в клинику.
– А собаки, кошки и прочие домашние животные?
– Эти относятся к маленьким.
– Понятно. Работы много, как я вижу. Хотя я не знала, что ветеринары работают до поздней ночи, особенно по субботам, – заметила Ева без всякой задней мысли, но тут же поняла, что совершила бестактность, так как Адам насупился. – Извини, я не сообразила, что у тебя могут быть и личные дела.
– Да, поначалу это был обычный вызов, а потом превратился в нечто другое, – бросил он, при этом как-то странно передернувшись.
Ева не могла не заметить недовольства на его лице – видимо, воспоминание об этом было неприятно.
Адам больше ничего не сказал, Ева не стала расспрашивать. Наступило молчание. Они ехали по городу, и Ева с интересом глядела в окно на освещенные редкими фонарями улицы, на дома за живыми изгородями, магазинчики… На мгновение фары осветили табличку с названием улицы. Ева рассмеялась:
– Ой! Зачем же надо было называть улочку Кровавый переулок? – спросила она.
– Погоди, сейчас вспомню, – ответил Адам и даже почесал затылок. – Можно считать, что такое название появилось после междоусобной перестрелки в 1800 году, но на самом деле Блад (Blood – кровь (англ.).) – это фамилия одной влиятельной семьи, проживавшей здесь.
– В 1800 году? – удивилась Ева. – Господи, неужели этот город такой старый?
– Здесь образовалось поселение почти в то же время, когда появился Чикаго, но город сформировался к 1830 году, – сообщил Адам, потом глянул на нее с усмешкой и добавил: – Если Кровавый переулок кажется тебе диким названием, то что ты скажешь о Лягушачьей аллее?
Ева расхохоталась от всей души.
– А моя долина называется Привидение, – сказал он.
– Серьезно? – удивилась Ева. – А почему «твоя» долина? Значит, ты там живешь?
– Да, живу, но, кроме того, еще являюсь владельцем долины, – объяснил Адам. – А название… Там есть болото. В старину люди видели в нем пляшущие огоньки и думали, что это привидения. Поэтому и назвали так долину.
Теперь-то всем известно, что это болотный газ вызывает подобные явления. Но такое объяснение неинтересно – вся прелесть пропадает.
Ева не могла не согласиться с ним.
– А тебе действительно принадлежит вся долина? – поинтересовалась она.
– Почти вся, в общем большая ее часть. Я вместе с городским банком – основной владелец, и всего несколько участков принадлежат другим хозяевам.
– Кажется, тебе хотелось бы владеть всей землей, да? А почему?
– Иногда я тоже задаю себе этот вопрос, но ответ знаю хорошо. Когда-то хозяевами долины были мои предки. Мой прапрапрадед обосновался тут в 1830 году. Деду пришлось продать кусочек земли в годы Великой депрессии, а отец… он продал часть земли перед смертью. Дед, он умер в прошлом году, позже отца, поставил целью своей жизни вернуть утраченную землю. Ему удалось скупить довольно много участков. – Адам, немного помолчав, добавил: – Меня вырастил дед, он воспитывал меня с десяти лет. Само собой, мне необходимо продолжить его дело.