Ричард Магус, Олаф Везучий и Рагмар жили в этом мире. «Жили» — это значит, что настала пора с ним прощаться. Никто ведь не думает, что втроём они выстояли бы сейчас против этой армии? Нет, оно не было тем сказочным, легендарным вражьим воинством, что протянулось до самого горизонта. Потрёпанное, изъеденное проплешинами пустоты, войско это едва стояло на ногах. Кто-то опирался на копьё, чьё острие откололось в пылу боя. Кого-то держали под руки товарищи, бессильного, обливающего потом и истекающего кровью. Их осталось совсем немного. Но — их было бесконечно больше троих. Всего лишь троих человек…
И всё же они не подходили. Они боялись. Каких-то трёх чел… То есть двух человек и орка. А может, одного человека, одного орка и одного мага. Кто их знает, чароплётов. В крови, чужой и своей, запёкшейся под палящим солнцем Двенадцатиградья, они стояли втроём против целого мира. Знали бы они, что в ту же минуту также стояли шестеро против целого света. Но там были ангел и демон, двое рыцарей, некромант и алхимик. А они, втроём, что они сейчас могли?
Солнце клонилось к закату. Ричард, приложив мокрую и липкую от пота руку ко лбу, любовался алым шаром, спешащим отдохнуть от забот мирских. Говорят, то огнегривые кони несли златую колесницу, увозившую души подальше от мира. Магус был в конце своего пути на площадку этой колесницы. Он должен был успеть в последний момент — пока колесница не исчезла бы в закатных небесах — ступить на подножку колесницы и уйти вместе с другими.
Кажется, Магус улыбался — а может, то просто губы его дрожали. Или (кто знает?) он шептал что-то напоследок. В ушах его свистел ветер, принёсший последние слова учителя. Мир принёс последнее «прости» Дельбрюка. Расслышав последнее слово, то самое слово, что не успел прошептать учитель, Ричард не изменился в лице. Отнюдь! Он только шире стал улыбаться. Весть была доброй и… нужной, что ли? Магус кивнул собственным мыслям и слову учителя, что было принесено ветром.
Олаф пожал плечами. Напоследок Ричард имел право сойти с ума, почему бы нет? Каждый имеет на это право. Напоследок… На самый последний последок… Больше для них уже ничего не будет: Олаф знал это. Мысль эта не пугала и не радовала. Она просто приносила знание, ничего более. Одна простая мысль: это конец. Что ж. Ему не суждено было умереть, захлебнувшись пивом. Ему не раскололи череп кистенем в порту. Его не свалила «любовная болезнь», и тело его, раздувшись от водянки, не лопнуло. А такая смерть — смерть в бою — чем она была хуже всяких иных? Она была даже лучше. А ещё Олаф вспомнил, что погибают они за Двенадцатиградье, за Лефер, ставший родным домом, а значит, погибают они за правое дело. Что могло быть лучше для наёмника, покинувшего родную деревню?..
Духи летали вокруг Рагмара, наставляя его на последний бой. Здесь было столько крови и смерти, что хранители спустились по Древу без помощи шамана. И сейчас все они были здесь: дед., прадед, прапрапрадед… Все до самого начала. Все. Кроме одного. Здесь же были те, кто был или мог быть после. Все собрались здесь, дабы наставить пред битвой Рагмара, Не-видящего-духов, сына шамана, так и не отыскавшего путь по Древу и оставшегося обеими ногами на ветвях Срединного мира. Они одобряли его выбор. И наконец-то он их видел… Рагмар тоже улыбался. Он встретился со всеми, кого мечтал увидеть всю свою жизнь. Мечта исполнилась. Жизнь же… А, разве это главное!..
Он вышел вперёд, но даже сейчас его окружали по двое воинов с каждой стороны. Сейчас он боялся их ещё более, чем перед битвой. Боялся — и уважал. Даже виночерпий великого ванакта Лид, презиравший войну, умел уважать врагов. Настолько, насколько варвары этого заслуживают, конечно же.
— Я предлагаю варварам почётную сдачу, — голос его, вобравший в себя тысячу лет, скрежетал могильной плитой и распространял холод, из-под этой плиты выходивший. — Служба. Лучшая служба, самая почётная, что существует во всех известных мирах. Слава, которой прежде ни у кого не было. Девушки, мальчики, золото, драгоценности. Иначе — смерть. Родина ваша будет предана мечу и огню. Народы ваши будут изничтожены, дабы урок преподать другим варварам.