Орки направились в лагерь, распевая одну из бесчисленных песен о храбрости своих давным-давно сгинувших героев. Пленники шли в центре отряда: так было меньше шансов, что они решатся на побег. Раненый воин шёл спокойно, а вот глава каравана причитал над потерянным грузом. Купец с болью в сердце вспоминал, как ему предлагали взять с собой не двадцать, а сто воинов. Он лишь ухмылялся и кичился своей хитростью: никогда никто не смог бы подумать, что целый фургон золота охраняла горстка воинов, и шансов на нападение должно было быть меньше. А тут!.. Кто-то его выдал! Вот выжить бы только, уж он поквитается, о, как он поквитается!
После двух часов марша через самую чащу лесу глазам людей открылся лагерь орков. Некогда здесь повсюду стояли дубы и ели с соснами, но потом орки огнём расчистили большой участок земли, оставив лишь самый большой дуб. Теперь у его подножия стояли хижины шамана и вождя. Жилища остальных орков орасполагались чуть дальше, образуя кольцо этот дуб. Несколько женщин племени (от мужчин они отличались длинными косами, короткими клыками и более округлыми лицами) готовили ужин. Дети высыпали встречать своих отцов и братьев, в оба глаза наблюдая за пойманными людьми. Последний раз люди попадали в это племя года четыре назад, в остальное же время всех представителей этого самого многочисленного народа оставляли умирать. И правильно, зачем переводить еду?
Шаман Гнаар вышел встречать воинов. Увидев, как много добычи добыли орки, он издал радостный возглас и ударил себя по ляжкам.
– Я вижу, что охота была удачной! – шаман был уже совсем не тот, что в молодости.
Клыки его стёрлись, зрение теперь нередко подводило Гнаара, да ещё он не мог нормально передвигаться без своего посоха. Обычно стариков отправляли в лес с топором и щитом, чтобы там они могли найти достойную смерть. Шаманов же берегли как зеницу ока: они единственные владели своеобразной орочьей магией, которая помогла видеть будущее и общаться с духами предков. Не считая, конечно, пары ударных заклинаний, которые давно сыскали славу среди людских магов.
– Многое пришлось оставить на дороге, так много было там добычи! – Вождь не скрывал своей радости. – Придётся сходить туда ещё несколько раз…
– Там нет ничего стоящего: так мне сказали духи, – Гнаар не сводил глаз с мешков с золотом и ещё не вскрытых сундуков. – А, так вы ещё и дичь сюда привели!
Шаман с ухмылкой взглянул на пленников. Под этим взглядом съёжились все пленники, кроме раненого воина. Тот лишь распрямил спину и уставился в ответ на шамана, с издёвкой и вызовом.
– Духи говорят, что этого бледного надо убить, – Гнаар указал посохом на воина.
– Я не буду перечить духам, – вождь уже доставал топор, когда вмешался Рагмар.
– А разве духи не сказали, как сражался этот бледный? Он один выстоял против трёх наших молодых воинов, и по обычаю мы должны сохранить его жизнь. А вот остальных можно и прирезать – это всего лишь лишние рты.
– От которых, – Гнаар наморщился, услыхав Рагмара, – мы избавимся, но не топором или удавкой.
– Да, это принесёт нам ещё много добычи, – вождь, похоже, же договорился су Гнааром об этом. – А вечером нам надо провести совет племени.
– Зачем? – Гнаар рассмеялся. – Всё ведь и так ясно! Верно я говорю, воины?
Орки не торопились отвечать шаману одобрительным гулом. Все они будто бы потеряли дар речи, внезапно заинтересовавшись землёй под своими ногами.
– Рагмар требует, чтобы именно на нём мы разделили добычу, – хмыкнул вождь.
– Шаман племени и вождь Азгар должны получить половину, воин, – Рагмар надеялся, что остальные орки поддержат его, но лишь ветер играл с листвой да смех раздавался где-то вдалеке. – Ну вот, всё и решено! Так что теперь перейдём к дележу добычи!
Орки сложили все мешки с золотыми монетами, сундуки и остальные вещи возле хижины шамана. Туда же подогнали и пленных. Азгар сразу себе золото и один из сундуков, шаман, не мудрствуя лукаво, сделал то же самое. Воинам же остались жалкие остатки. Внезапно Рагмар ухмыльнулся и громко воскликнул, что пленный воин – его часть добычи.
– Нет уж, мы должны получить за него выкуп, да к тому же не ты его и взял! – вмешался вождь.
– Я что-то не видел, чтобы ты или шаман бились с бледными! Так я говорю? – Рагмар пытался найти поддержку у простых воинов.
– Угу, – вот теперь-то орки были с ним согласны.
– Рагмар, хоть я пленил этого бледного, но с радостью отдам его тебе, – радостно заявил орк с ужасным шрамом, проходившем через всё лицо. – А за это, так и быть, могу взять твою долю!
– Спасибо, Грусук, я буду рад прикрывать твою спину в битве,– эти слова всегда произносили среди орков как выражение глубочайшей признательности.
До самого вечера орки пировали, отмечая необычайно удачную "охоту"! Медовуха рекой протекала через берега из жареной дичи, охватывая островки сладких лепёшек с орехами. Лишь Рагмар не участвовал в общем веселье, решив навестить пленника.
– Человече, где твоё племя? – обратился он к сидевшему в плетёной клетке раненому воину.
– Я из Лефера, орк, – охранник, хоть и не знавший орочьего, догадывался, что Рагмар практически спас ему жизнь.
– А какое именно племя у тебя? Пахарей, торгашей или охотников? – Рагмар, как и любой орк, не блистал глубокими познаниями по части человеческого общества.
– Я из наёмников, орк, – охранник вздохнул.
– Они возьмут тебя обратно, после твоего сегодняшнего позора? – в голове Рагмара созрел дерзкий план, который он начал претворять в жизнь.
– Да, а что? – раненый человек встрепенулся и превратился в сплошной слух, не желая упустить ни единого слова орка.
– Завтра я поведу тебя в твоё племя. Настоящий воин не должен страшиться поражения. И настоящий воин не должен… – Рагмар с трудом подбирал слова. – Он не должен стать всего лишь слугой своего слова. – Орк знал, о чём говорил: воины его племени теперь становилось именно такими. – А теперь спи и набирайся сил. Нам предстоит долгая дорога.
На следующее утро, как ни странно, никто не стал останавливать Рагмара. Лишь старые воины, которые не раз ходили с ним в бой и на охоту, желали удачи своему собрату. Орк взял с собой оружие, запас еды на неделю и старую кольчугу, которую он давным-давно выбрал себе из добычи. Рядом с ним шёл раненый человек, благодаривший богов за то, что он не попал в орочий котёл. Если бы он сказал о своих страхах Рагнара, то орк бы рассмеялся ему лицо: живых пленников чаще всего освобождали за выкуп, а мёртвых… Ну а мёртвых бросали на съедение лесным хищникам. Лишь изредка пленных воинов приносили в жертву духам предков, но выглядело это более-менее "цивилизованно". Жертве давали выпить "Душу предков "– сильнейший яд, добывавшийся путём выпаривания шишек некоторых хвойных деревьев, который убивал менее чем за минуту.
Рагмар и раненый человек пошли через лес на северо-запад, к Леферу. Почти весь день им пришлось пробираться через самую чащу. Много раз наёмник падал, зацепившись за выпиравшие из земли корни деревьев, и уже к концу дня орк нёс обессилевшего человека на себе. Прошли они не меньше пяти лиг, но воспользуйся дорогой, смогли бы преодолеть и все двенадцать. Однако Рагмар не хотел идти торговым трактом: по нему довольно часто проезжали караваны с охраной, да ещё нередко разъезжали конные патрули. Орк хмыкнул, вспомнив, как вдвоём с Грусуком нашинковал такой патруль из семи человек – там же он и разжился этой кольчугой. Наёмник-то они пожалеют, а с орком разделаются безжалостно, в этом Рагмар ничуть не сомневался. Он, в общем-то, вряд ли бы поступил иначе на их месте.
Ночью Рагмар развёл костёр, накидав валежника и еловых шишек. На нём он поджарил кусок туши, который взял с собой из дома. Человек ел неохотно, жалуясь на боль в раненой руке. Орк лишь хмыкнул, раздирая жареное зубами. Рагмар решил сторожить покой своего пленника всю ночь: ночью лес оживал своей собственной жизнью, чаще всего охочей за свежим мясом и горячей кровью. К полуночи орк похвалил свою предусмотрительность, берясь за верный топор.